– Я сделаю все.
– Не сомневаюсь, Ади.
Лестер поклонился и торопливо прошел мимо пристально следящих за ним глаз. Алесандро выбросил сигару, на минуту задумался, а затем протянул руку к телефону.
– Барри, у меня снова есть для тебя работа…
Луис сделал шаг вперед, загородив Вайлет, пристально всматриваясь в сгорбленную фигуру. Цыганка хмыкнула и вышла вперед под тусклый кружок света, отбрасываемого одной единственной лампой, стоявшей в центре круглого стола, накрытого бархатной скатертью. Длинные седые волосы спадали по сгорбленным плечам, а концы цветного платка, повязанного как бандама, торчали в разные стороны.
– Что вы только что сказали, – прохрипел он. – Что вы только что сказали про жизнь Вайлет.
– Вайлет? Кто такая Вайлет? – Засмеялась цыганка и, затянувшись трубкой, пыхнула прямо в лицо парня. – Я разве называла имена?
Девушка нетерпеливо взяла его под локоть и легонько потянула назад.
– Значит, вы меня тоже узнали, – прошептала она, и голос дрогнул.
– С чего ты взяла, милочка?
– Вы назвали меня…
– Я всех так называю, поспрашивай у гуляющих здесь девушек. Что-нибудь еще?
– Вы сказали, рады, что я еще жива. Вы узнали меня! Вы останавливались на Шердсонском лугу в нашем городе, в Канби. Два года назад! Перед самым закрытием я приходила вместе с сестрой, и вы предупреждали меня…
– Милочка, на вас порча, поэтому я и удивленна, что вы до сих пор живы! Вам нужно купить снадобья, и я помогу избавиться от сглаза тебе и твоему молодому человеку, – она хрипло рассмеялась и, проковыляв вперед, опустилась на стул, который заскрипел и угрожающе накренился.
– Где мы только не были за столько-то времени, все и всех не упомнишь. Вот тебя я точно не помню, так что не морочь голову старой больной женщине.
Луис растеряно глянул на Вайлет, и закашлялся дымом, когда старуха снова пыхнула на него.
– Вы не могли бы, не выдыхать мне в лицо дым, – прохрипел он.
– Разумеется, второй.
– Второй? Что это значит.
– А ты сначала заплати, а уж потом спрашивай, – грубо оборвала женщина, с интересом разглядывая Вайлет. – Так что? Вы пришли ко мне, маясь от безделья, или узнать судьбу?
Девушка нахмурилась и вплотную подошла к женщине, от которой несло алкоголем и болезнью, старой, сидевшей глубоко в груди.
– Не морочьте голову, вы прекрасно меня узнали!
Цыганка прищурилась и изменилась в лице, неприкрытая ярость сквозила в каждом движении черных глаз.
– Не стоит на меня повышать голос, хорошенькая леди, а то ведь могу и проклясть, тогда твоя жизнь превратиться в ад!
– А что будете делать с теми, кто уже живет в аду?
– О, ты еще не знаешь, что это такое. А вот когда рядом не будет второго, тогда ты ежесекундно станешь жариться на огненной сковородке!
– Слушайте, мэм, не нужно так говорить, вот вам деньги и… извините, мы пришли просто погадать, и теперь вижу, что это не самая удачная мысль, – Луис протягивал купюру в двести баксов, которая тут же исчезла в жесткой ладони.
– Надо же, какая щедрость. Но, раз ты настаиваешь, второй, то скажу: ты никогда не получишь того, чего желаешь больше жизни.
– Слушайте, мэм, не нужно гадать. Я не просил, и прекратите называть меня этим дурацким слоганом!
– Слоганом, – цыганка расхохоталась, обнажив ряд грязных кривых зубов.
– Послушайте, – прошептала Вайлет. – Я дам вам, что хотите, только… только скажите правду – вы ведь узнали меня! Только ответьте: откуда вы все знали, что… откуда знали, что Джек погибнет, – две блестящие слезинки скатились с глаз.
