Женщины, как и мужчины были ярко наряжены. Хотя ни все. Те в чью обязанность входило просить милостыню оделись более скромно. На груди у них висели коконы с младенцами. Мужчины управляли двумя повозками до верху набитыми всеразличнымы товарами ручной работы. А также осторожно вели за узду коней, которых они взрастили далеко от этих мест и сейчас намеривались продать на городской ярморке.
Но самым интересным и бросающимся в глаза был, как всегда тот самый разряженый медведь. Которого вели, как главного артиста.
Линур наряженный в чистую бирюзового цвета подпоясанную рубаху шел рядом с сестрой где-то посередке этой длинной вереницы из людей. Пересекая грудь от правого плеча до левого бока на ремне висела небольшая сумка. Такие, напоясные или мешковидные на спине были у многих мужчин и даже у женщин среди юбок. В них обычно находилась вода, еда, деньги и все необходимое на день.
Наконец табор через главные ворота уплатив пошлину за повозки вошел в стены города и двинулся по улицам к торговой площади, которая была ближе к набережной.
Со всех сторон разносились крики продавцов, зазывал, покупателей, а так же животных. Над головой висели ширмы из тканей, которые уже ближе к полудню спасали людей, животных и товар от палящего солнца. В мастерских кипела работа. Разносились звонкие удары металла, скрипы деревянных приспособлений.
Таврий славился многими товарами. Из него вывозили привезенные торговыми судами: украшения из драгоценных металлов, оружие, расписную черно-лаковую посуду, оливковое масло, мрамор, хлеб, скот, ткани, масло, кожи, меха, мед, воск. Изящные стеклянные и бронзовые сосуды. Разнообразно красно-лаковую керамику. Пряности и благовония. В больших объемах вывозилась сельскохозяйственная продукция, соленую и сушеную рыбу, рыбные соусы.
Виноградство и виноделие составляло основу местного сельского хозяйства. В самом городе развивались ремесла: гончарное, кузнечное, литейное, строительное и косторезное дело. Его жители слыли отменными мореходами и моряками.
Так же в городе было несколько ниток водопровода. Были храмы. Колокол на набережной и даже театр у дворцовой стены. Чью площадь использовали, как для представлений, так и для боев, а так же и для казней.
Центральная площадь находилась в средней части главной улицы, как раз перед базарной. Тут стояли храмы, алтари, статуи богов. Было много колонн и мозаичных полов.
Все это было гордостью царя Шакара, который еще славился горемом с его великолепным садом, а так же нравом тирана.
Наконец табор приблизился к базарной площади и словно бы по команде все разбрелись в разные стороны. За многие годы они знали эту площадь, как свои пять пальцев. И каждый знал свое дело в нем.
Линур, как всегда охранял сестру. Они оба должны были всегда находится в поле зрения кого-то из взрослых. Впрочем, как и все остальные члены табора. Они всегда друг за другом приглядывали хотя бы одним глазом.
Лампия заприметив себе свободное проходное местечко указала молодым цыганам и те тут же сняв с повозки поставила на землю две небольшие табуретки, а между ними столик. Цыганка отвязала с пояса темный платок и постелив на столик бережно разгладила его морщинистыми руками. Следом она выложила карты и подняв глаза оглядев прохожих громко крикнула.
– Кому погадать на картах?! Кому погадать?! Расскажу про суженого, про богатства, хвори. Подходите не стесняйтесь! Кому погадать!
