– Дядюшка его очень любил, – рассказывал гоблин, разливая дымящееся варево по кружкам. – Вообще, к пьянству он относился настороженно, но глинтвейна мог проглотить по три порции за раз – уж больно нравился ему сей напиток.
– А это увлечение разве не мешало мистеру Фег-Фегу в его работе? – нахмурив брови, осведомился я. – Ничего личного, но я бы не стал покупать букет у цветочника, от которого за милю разит вином.
– Дядюшка тоже это понимал, – со вздохом ответил Гут-Гут. – Поэтому все чаще клиентов встречал я. Он же в это время неспешно потягивал напиток у себя в кабинете и слушал бульвар, сидя у открытого окна.
За неспешной беседой мы и не заметили, как пролетели обещанные эльфом полчаса, поэтому настойчивый стук в дверь обоих нас застал врасплох.
– Наверное, коллега, – догадался я.
Гоблин кивнул и, поставив кружку на журнальный столик, пошел открывать. Вернулся он уже в компании Петца, который, как обычно, вырядился, точно попугай: ярко-желтый плащ в сочетании с розовым шарфом и зелеными ботинками выглядел поистине ужасно.
– И где ты такую пеструю ерунду покупаешь? – спросил я, не скрывая улыбки.
– Где купил, там уже нету, – огрызнулся кинолог.
Он крайне не любил выслушивать замечания по поводу своего внешнего вида, тем более – от человека. Эльфы отчего-то мнят себя великими модниками и жутко обижаются, когда представители других рас пытаются высмеять их потешные наряды.
Сосиска, вытянув шею, с хмурым видом наблюдала за нашим разговором из кресла.
– Ну? – спросил Руперт, флегматично глядя на меня. – Что за срочность?
– Сегодня в районе полудня хозяина этого магазина нашли мертвым в одном из проулков, – ответил я, хмуро глядя на него исподлобья. – Кто-то задушил его среди бела дня.
– Зачем ты рассказываешь мне все это? – устало поморщился Руперт.
– Я обрисовываю тебе общую картину.
– А она мне нужна? Просто скажи, зачем вытащил меня из дома на ночь глядя, и дело с концом.
– Эта собака, – я указал на Сосиску, которая от моего жеста встрепенулась и напряглась, – единственный свидетель убийства. Кроме нее, никто больше киллера не видел.
– Ты что же, хочешь с моей помощью допросить… собаку? – слегка опешил Петц.
– Ну, разумеется, – кивнул я. – Ты ведь друид.
– Какой ты!.. – усмехнулся эльф. – Интересный…
Он смерил Сосиску оценивающим взглядом, на что такса ответила тихим предупредительным рычанием – мол, не суйся, а то укушу. Остроухий кинолог ей явно не нравился.
– Ну что, давай привязывай ее к стулу, и начнем, – сказал Петц наконец.
– К стулу? – нахмурился Гут-Гут.
– Не обращайте внимания, – попросил я и, вновь повернувшись к Руперту, прошипел:
– Что ты несешь? Кого привязывать? К какому стулу? Просто попроси эту проклятую псину описать убийцу и переведи мне, что она скажет!
– Ради Кельмета Природного и всех пяти богов, Тайлер, – простонал Петц. – Да перестань уже нести эту околесицу!
– Околесицу?
– Ты что же, всерьез думаешь, что я могу вот так запросто болтать с собакой на ее языке? Проклятье, Тайлер, да ты соображаешь в магии еще меньше, чем я – в сыскном деле!
– Что не так-то? – продолжал недоумевать я.
– Да все! Я – дипломированный друид, а не оборотень. Я могу донести этой собаке твою мысль, но получить в ответ что-то вроде: «Это был худощавый парень с клеймом скрипача и козлиной бородой до пояса» не получится! Это ведь всего лишь собака. Будь у нее сопоставимый с человеком мозг, она давно бы научилась говорить безо всякой посторонней помощи!
