В девять?! У них даже учеба начиналась позже!
— Что-то не так? — глава вновь удивил своей прозорливостью.
Элинор мысленно чертыхнулась. Откуда он такой внимательный на ее голову? Ведь даже не смотрел в этот момент в ее сторону. Прямо как отец…
— Все чудесно, — соврала она, на сей раз улыбнувшись вполне натурально.
Ерунда, подумаешь, девять утра. Она и в гору по жаре раньше не поднималась — справилась же.
— Чудесно, — эхом отозвался глава. Закончив с бантом, он с глухим хлопком отправил папку в ящик стола и только теперь вновь обратил к Эль взгляд. — В таком случае на сегодня я вас больше не задерживаю.
И вроде бы беседа вышла недолгой, но Элинор почувствовала небывалое облегчение оттого, что все наконец закончилось. Впрочем, судя по тону и выражению лица ее нового начальника, ему хотелось отделаться от ее общества не меньше, чем ей от его.
Но это все мелочи. Ее приняли, официально оформили — первый шаг сделан, все действительно хорошо.
— Благодарю, — кивнула она, вставая. — Приятно было познакомиться.
В ответ на это заявление глава лишь дернул уголком губ и тоже вежливо кивнул на прощание. Правда, молча — приятно ему явно не было.
— И да, Эль! — голос начальника догнал ее уже почти на пороге.
Она удивленно обернулась: светлый маг теперь сидел, откинувшись на спинку своего кресла, и, сложив руки на груди, смотрел ей вслед.
— Переоденьтесь.
— Что? — Рука, уже было потянувшаяся к ручке двери, безвольно упала вниз.
Нахмурившись, Элинор окинула себя взглядом. Да, одета не совсем по-летнему, зато вполне подходяще для предстоящей работы. Черные брюки, черная же рубашка, рукава которой пришлось подвернуть, так как с изначально короткими у нее в багаже не было, ботинки на устойчивой плоской подошве...
Собирая вещи в поездку, Эль руководствовалась тем, что в столице темные маги чаще всего предпочитали темные же цвета в одежде. На службе же главное — удобство и функциональность. Она уже поняла, что из-за жары местные выбирали светлые тона. Но разве это не личное дело каждого, может, ей вовсе не жарко в черном?
Вот только что-то подсказывало, что глава явно имел в виду не беспокойство о ее здоровье и комфорте.
— В Приме черный считается цветом смерти, скорби и проклятия, — сообщил Вэйд, по-прежнему глядя на нее в упор. И одобрения в этом взгляде не было и на медяк. — Для каждого встречного местного вы — дурное предзнаменование, обещание кары богов и стихийных бедствий. Так достаточно ясно?
— А вы?.. — Эль с трудом сглотнула вставший поперек горла ком.
Так вот почему на нее косились люди на улице. Вот по какой причине не поздоровались встречные гильдейцы…
— А я, — губы главы изогнулись в улыбке, однако она так и не добралась до глаз, — прожил здесь достаточно долго, чтобы проникнуться местными суевериями.
«Так достаточно ясно?» — он повторять не стал. Но Элинор все равно почувствовала себя так, будто ей в лицо плеснули ледяной водой.
— Поняла, — выдохнула она. — Позвольте идти?
— Идите, — равнодушно отозвался глава, по-прежнему не меняя ни позы, ни выражения лица.
Выскользнувшая за дверь Эль еще долго чувствовала на себе его взгляд —вверчивающийся между лопаток, вызывающий зуд и желание… переодеться немедленно!
