Феллини и Лекс не сговариваясь встают спиной к спине, мажут взглядами по парням, которые обступают их.
– Слушай, а их не дохуя? – шутливо спрашивает Лекс, подняв перед лицом сжатые кулаки и принимая стойку как на ринге.
– Да пошли они на хуй, – выплевывает Феллини.
– На хуй, так на хуй, – соглашается Лекс и блокирует кулак, летящий ему в лицо.
Он выкручивает руку парня, похожего на гопника, и тот, поскуливая падает на колени. Мне кажется, я слышу хруст костей… Мамочки.
С другой стороны удар за ударом отбивает Феллини: последнему нападающему на него прилетает подошвой кроссовка прямо по лицу. Я закрываю рот руками, когда вижу, как кровь вместе с зубами парня брызгают на пол. Еще один таки успевает дотянутся до челюсти брюнета – тот только сцепляет зубы и просто кидается на обидчика.
С рыком валит его на пол, оседлывает, зажимает корпус ногами и начинает молотить его голову и лицо кулаками. Так обычно отбивают мясо кулинарным молотком. И брызги так же летят. И на меня тоже попадает. Меня словно парализует страхом.
Лекс ударом кулака под челюсть укладывает в нокаут очередного противника и начинает оттаскивать от уже полутрупа Феллини.
— Хорош уже, — шипит сквозь сжатые зубы. — Он уже не боец. Пошли. Сейчас еще набегут.
– Отпусти! – вырывается брюнет. – Лекс, отпусти!
— Хоре, я сказал, – орет Лекс и вдруг встречается со мной взглядом. – Ты сейчас ему черепушку как арбуз расколешь, и что потом?
– Блядь!.. – Феллини со психом расслабляется, дергает руками и смотрит прямо на меня. – Не такая, привет!
— Смотри-ка, Феллини, – Лекс состряпывает гримасу почти мультяшного удивления. – Не такая по клубам у нас шастает. Вот это да! Значит, такая все-таки. Пойдем покараем ее. Пора на коленочки и прощения просить.
– Эй, вы че тут творите?! – охранник появляется вовремя для меня, но не вовремя для лежащих на полу парней.
Я соскальзываю с высокого табурета, приземляюсь на шаткие шпильки и, как могу, быстро, мелкими перебежками несусь в противоположную от места битвы сторону, к черному выходу.
С трудом спускаюсь по металлической лесенке и быстро иду через парковку.
– Эй, красивая, куда намылилась? – раздается противный голос за спиной, и я ускоряю шаг. Этого еще не хватало!
– Не беги, красивая, мы ж просто поболтать, – второй голос уже звучит ближе. – Эй, стой!
Почти бегу, не оглядываюсь. Чья-то рука жестко хватает меня за плечо и разворачивает так резко, что я чуть не падаю к ногам парня, который светит перед моим носом чем-то блестящим. От него мерзко пахнет дешевым пивом – меня тошнит. Пальцы все сильнее сжимаются на плече.
– Пустите, – блею я, как днем в библиотеке.
– Да постой, давай познакомимся поближе, – он едва ворочает языком, настолько бухой.
— Не хочу, – только и могу выдать я, когда меня хватают и тащат куда-то вглубь темной стоянки. – Пустите! Я тут с парнем. Он боксер.
– Да что ты? И где же он? – насмешливо говорит второй. – Давай поцелуемся, красивая?
Меня толкают спиной на стену и прижимают руки к ее влажной, шершавой поверхности. Я вырываюсь, обдирая кожу на ладонях.
Запашок свежего перегара все ближе, и я в ужасе зажмуриваюсь.
3. Глава 3
Лекс
— Тебе бы льда к морде приложить, – замечаю я, пока мы быстрым шагом чешем через темную стоянку к нашим тачилам. — Завтра заплывешь мамка не узнает.
– Отъебись, – беззлобно бросает друг, не напоминая, что мамка от синевы его не узнает и без опухшей рожи.
