– Не сказал. – Жюль наклонил голову. – А что?
– Если у него есть какой-то нелегальный бизнес – азартные игры, иммигранты, шлюхи, – он скажет повару, чтобы нам положили какое-нибудь дерьмо. Чтобы мы больше не пришли.
В глазах детектива появилось удивление.
– В Виктори травят полицейских?
– Не всюду. Клод всегда рад полицейским.
– Еда там вполне приемлемая.
Официант вернулся к их столику и окинул клиентов взглядом.
– Не хотите ли начать с куриных крылышек?
Беттингер рассмеялся – впервые с прошлой ночи, когда он задел локтем тумбочку во время энергичных плотских развлечений с Алиссой.
– Я бы хотел заказать лапшу дан-дан[13], пельмени с креветками с перечным маслом и тушеные побеги гороха.
Доминик закрыл меню.
– Ребрышки.
– Половина порции или целая? – уточнил работник ресторана. – Половина – это пять штук.
– Я хочу двадцать.
– Значит, две порции, – сказал официант и нарисовал в своем блокноте идеограмму, похожую на географическую карту.
– Двадцать ребрышек, – повторил Уильямс, не желая никаких ошибок.
– Вы получите две порции жареного риса вместе с ними.
– Сюда заходят бродячие собаки?
– Иногда.
– Тогда отдайте рис им.
– Хорошо.
– Я серьезно. И принесите имбирного пива.
– Сколько?
– Три.
Официант ушел, а через десять минут появилась еда. Как только азиат отвернулся, Доминик схватил исходящее соком ароматное ребро.
– Прошу меня простить, – сказал Беттингер работнику ресторана.
Тот остановился.
– Менеджер на месте? – спросил Жюль.
Азиат поправил прядь седых волос и повернулся, вновь превратившись в хозяина.
– У вас жалобы на обслуживание?
– Никаких. И еда пахнет просто превосходно. – Детектив положил свой значок на угол стола, где на него упал луч света.
– Вы полицейские?
Беттингер кивнул, а Доминик оторвал сухожилие от ребрышка.
– Я чту закон, – заявил менеджер.
– Мы не проверяем ваше заведение. Я детектив Беттингер, а это капрал Доминик.
– Гарольд Чжан.
– Нам нужна информация. – Жюль вытащил из досье фотографию юной Элейн Джеймс, которая сидела с сигаретой в руке на капоте спортивной машины и беседовала со своими друзьями. – Эта женщина убита, и здесь она ела последний раз в своей жизни.
Беттингер протянул фотографию Гарольду, который взял ее, словно лепесток.
Детектив забросил в рот пельмень, а сидевший напротив капрал принялся вгрызаться в очередное ребро. Продолжая жевать, великан наблюдал за лицом лысеющего менеджера, который был сам себе и начальником, и подчиненным.
– Она приходила сюда, – объявил Гарольд Чжан. – Только выглядела немного иначе. – Он ладонью обрисовал объем груди.
– Это она.
Жюль проглотил остатки пельменя и забрал фотографию.
Доминик сделал большой глоток имбирного пива.
– Как группа с двумя сногсшибательными хитами.
– Она мертва? – спросил официант.
– Да. – Детектив вытащил механический карандаш, нажал большим пальцем на резинку и открыл блокнот. – Когда вы видели ее в последний раз?
– На прошлой неделе.
– Вы помните, какой был день?
– Понедельник или вторник. – Гарольд Чжан снова поправил прядь волос и пожевал жвачку. – Пожалуй, вторник.
– Все сходится. Она была с кем-то?
– Нет.
Этот ответ разочаровал Беттингера.
– Вы уверены?
– Она всегда приходила одна. Заказывала все очень, очень острое – даже острее, чем едят большинство китайцев.
Уильямс положил обглоданное ребро на свободную тарелку и открыл вторую банку с имбирным пивом.
– Похоже, она хотела сделать себе полную прочистку кишечника через рот.
