Месье Путин: Взгляд из Франции - страница 23

Путина послали в зарубежную командировку, как он и хотел, но он опять остался разочарованным. Его назначение не вызвало воодушевления. Он мечтал о Западной Германии, Бонне, Франкфурте или Гамбурге, городах за «железным занавесом». А его направили в Восточную Германию. Эта «братская страна» была всего лишь чуть более экзотична, чем родной Союз. Она сильно смахивала на «провинцию» Советского Союза. И потом Путина послали не в Берлин, а в Дрезден, второстепенный, небольшой городок, в котором карьеру не сделаешь.

Молодой офицер об этом жалеет, но он уже растерял свою наивность. После десяти лет однообразной работы по отслеживанию диссидентов, верующих и возможных агентов Запада его романтическое представление о КГБ, рожденное фильмом «Щит и меч», осталось далеко позади. Тем более его стаж работы позволял Путину более свободно разговаривать с офицерами, вернувшимися из командировок, либо окончательно, либо для продолжения работы в Москве или Ленинграде.

Эти разговоры быстро вернули его с небес на землю. То, что рассказывали уважаемые практики, совершенно не соответствовало заявлениям официальной пропаганды. Рассказы даже вступали в противоречие с официальными выступлениями советских лидеров и информацией, появляющейся в прессе, подконтрольной режиму. Путин отметил большую разочарованность своих коллег по разведке в отношении капиталистического Запада или Афганистана, где Красная Армия с 1979 года несла тяжелые потери. Лучше информированные, чем остальное население или даже гражданские власти, эти офицеры разведки позволяли себе говорить более открыто, но делали они это лишь в тиши кабинетов или в столовой КГБ. Путин рассказывал: «Ведь это говорили люди, которых мы уважали, авторитеты в хорошем смысле слова. И вдруг их мнение шло вразрез с общепринятыми, устоявшимися шаблонами. В разведке тогда позволяли себе мыслить иначе, говорить такое, что мало кто мог себе позволить. После таких разговоров задумываешься, что-то переосмысливаешь».

Закрытая информация и многочисленные размышления подпитывали начинающиеся мысли об упадке в стране, официальной лжи, отказе посмотреть правде в глаза. После подобных откровений он лучше понял «перестройку», начатую Михаилом Горбачевым в 1985 году. Путин без энтузиазма отнесся к этому шагу Генерального секретаря – мужественному, но смертельному для советского режима, которому оставалось жить всего пять лет.

Единственным преимуществом командировки в Восточную Германию была возможность уехать немедленно, тогда как получившие назначение на Запад должны были ждать еще год или два. Между тем Владимир встретил Людмилу, которая была моложе его на пять лет. Она работала стюардессой Аэрофлота на внутренней линии Калининград – Ленинград. Их первая встреча состоялась на Невском проспекте при посредничестве одного друга, предложившего им билеты в театр. Но это не была любовь с первого взгляда. Люде, как ее звали в семье, прежде всего понравился город. Она едва замечала Владимира, находя его грустным, скромно одетым, слишком замкнутым и неинтересным. Но она поняла, что он может достать билеты в театр. Она стала учиться лучше его понимать.

Через несколько месяцев Люда оценила его «внутреннюю силу», которая ее покорила, «то качество, которое сейчас привлекает к нему людей», – говорила она в 2000 году. Молодые люди продолжили встречаться и влюбились друг в друга за три месяца знакомства. Но период ухаживаний продлился еще три с половиной года, прежде чем Путин решился надеть ей на палец обручальное кольцо. Возможно, он ждал переезда на другую квартиру. Он все еще жил со своими родителями в новом районе Автово. Квартира была размером в двадцать семь квадратных метров, а комната Владимира – не более двенадцати метров. Обучение в Москве и перспектива отъезда за границу ускорили решение о женитьбе, за которым быстро последовало рождение старшей дочери Маши. Вторая дочь, Катя, родилась в Дрездене.