Рассказов подошел к сейфу, распахнул его, достал оттуда узенькую, обшитую красным шелком коробочку и протянул ей. Этот браслет он купил давно и ожидал подходящего случая, чтобы подарить его Любаве-Уонг.
Каким счастьем вспыхнули ее глаза! Казалось, в комнате стало гораздо светлее, когда она увидела золотой браслет, усыпанный гранатами. Она бросилась к нему на шею и стала целовать, приговаривая:
– Какая глупая твоя Любава! Какая я глупая!
Он вяло пытался сопротивляться, радуясь тому, что выкрутился из щекотливого положения. Почему-то он не мог быть с ней строгим. Он впервые за столько лет держал при себе одну и ту же девушку, и она ему совсем не надоедала. Более того, как только он не видел ее хотя бы один день, так сразу начинал скучать. Что-то в ней было такое, что совершенно изменило его. Сейчас он даже реже стал общаться с другими своими «курочками», и совсем не потому, что ей было это неприятно: иногда она сама предлагала ему сделать это. Нет, просто ему все больше и больше хотелось быть только с ней. Именно с ней у него лучше всего получались любовные игры. Вот и сейчас, казалось, веки готовы слипнуться от усталости, но как только он почувствовал ее руки, ее тело, усталость сняло как рукой. Пробудилось желание. Он стал быстро срывать с себя одежду, а ее руки умело помогали ему. Как только он обнажился по пояс, Любава-Уонг скинула с себя халатик и предстала перед ним во всей красе.
Он настолько любил ее тело, что ему было достаточно взглянуть на нее. И его тут же охватывало страстное желание подхватить ее на руки, прижаться к ней, каждой своей клеточкой ощутить ее удивительную свежесть, почувствовать ее нежный запах. Бывали моменты, когда ему хотелось разорвать ее на части от охватившей его страсти, доставить ей боль.
Однажды такое с ним случилось: потеряв голову, он так сильно сдавил ее в своих объятиях, что едва не задушил. Девушка даже не пикнула, но, когда он опомнился и взглянул в ее прекрасные глаза, увидел в них слезы и немой укор, ему стало так стыдно, что он дал себе слово никогда не причинять ей боль.
Сейчас он нежно гладил ее личико и смотрел в ее счастливые глаза. Она притихла, ловя его взгляд. Какой же он все-таки внимательный! А она плохая! Как она могла усомниться в нем? Разве он хотя бы раз сделал ей плохо? Нет! Разве она могла когда-нибудь мечтать о таком счастье? Нет! Так что же ей еще нужно?
Она провела волосами по его груди, потом так же нежно, едва прикасаясь, стала водить по ней язычком. От такой ласки у него всегда пробегали по телу мурашки, особенно в тот момент, когда она прикасалась к его соскам. Они сразу становились твердыми, а его охватывало страстное желание.
Любава-Уонг не остановилась на этих ласках, она стала опускаться все ниже и ниже, расстегивая его брюки. Он почувствовал, что сегодня девушка ведет себя не так, как всегда. Раньше она старалась лишь доставить удовольствие своему Господину, но сегодня Рассказов чувствовал, что Любава сама получает радость от этих ласк.
Его естество и так уже было готово к действию, а тут она еще прикоснулась к нему своим влажным язычком. Рассказов судорожно обхватил ее голову и хотел дернуть на себя, но вовремя опомнился и сдержал свой порыв, понимая, что мог просто повредить ей горло. Однако девушка хорошо знала его привычки. Она до самого конца вобрала его каменную плоть в себя. Раньше в такие моменты у нее всегда появлялись позывы к рвоте, и ей не всегда удавалось совладать с ними. Девушка решила потренировать свое горлышко и стала чуть ли не каждый день массировать его специальной «
