Месть от кутюр - страница 25

Толпа пребывала в разных стадиях опьянения и обнаженности. Одни обнимались без разбору, другие пели и плясали на тротуарах, прыгали с балконов на развернутый шланг пожарного гидранта или предпочитали просто болтать в тихом уголке. Некоторые женщины занимались рукоделием, которое принесли с собой, или даже кормили грудью младенцев.

Реджинальд – с мясницким ножом, заткнутым за шляпу, – играл на скрипке, а Фейтфул О’Брайен стояла у микрофона и перебрасывалась шутками с девицами Максуини; все трое не пожалели румян и помады, а волосы украсили голубыми розами. Сидели они так, что из-под задравшихся подолов виднелись резинки чулок и кружева нижних юбок. Максуини курили сигареты и хихикали. Сержант Фаррат, в цилиндре, фраке и ботинках с металлическими набойками, отбивал чечетку на стойке бара. Тощий Скотти Пуллит угощал всех направо и налево своим арбузным самогоном, приговаривая: «Попробуйте, особая выдержка!»

Тедди сделал глоток – пищевод обожгло огнем – и потянулся за следующей порцией. Септимус Кресант, который раздавал брошюры «Общества плоской Земли»[7], столкнулся с Уильямом Бомонтом. Скрестив руки на груди, Уильям с затравленным видом стоял возле Гертруды, а та взирала на него сияющими глазами. Рядом с Уильямом сидели его мать и сестра. Элсбет, как всегда, была недовольна, Мона рвалась танцевать, но робела. Уильям взял у Септимуса листовку, увильнул от Гертруды и пошел вместе с Септимусом в бар. Там Септимус снял с головы каску и швырнул ее на линолеум, расписанный под зеленый мрамор. Макушка у него была такая плоская, что на нее можно было поставить тазик варенья.

– Крепкая, – заявил он и в подтверждение своих слов наступил на каску ногой.

– Зачем вы ее носите? – полюбопытствовал Уильям.

– В младенчестве со мной произошел несчастный случай, с тех пор я плохо переношу высоту. Я и сюда-то переехал, потому что тут земля ровная и до обрыва далеко. Здешняя местность чуть выше уровня моря, поэтому нас не зальет, когда наступит конец света, вода потечет не к нам, а от нас, к обрыву. Ну, и конечно, есть холм.

– Конец света?

Мимо просвистел дротик. Он воткнулся прямо между глаз Роберта Мензиса.

– Тост! – провозгласил сержант Фаррат. – За сегодняшних обладателей второго места, за вторую после нас команду, владеющую футбольным искусством. За Уинерп!

Все молча выпили.

– А теперь с гордостью поднимем бокалы за наших храбрых и непобедимых игроков. За чемпионов! За великую футбольную команду Дангатара!

Тост был поддержан громкими одобрительными возгласами, свистом и аплодисментами. Футболистов подняли на руки и торжественно пронесли по бару под бесконечное повторение гимна клуба.

Когда незадолго до рассвета Бьюла Харриден проходила мимо отеля, вечеринка еще продолжалась. Тут и там можно было видеть осоловелых гуляк. Кусты мелко подрагивали – видимо, там развлекались парочки. Те, кто еще был в состоянии идти, под руки вели домой своих менее выносливых приятелей. Скотти Пуллит сидя спал у барной стойки, рядышком вытянулась Перл, она тоже спала. Фред сидел возле них и потягивал горячее солодовое молоко.

Рут Димм оперлась на колесный отбойник почтового фургончика и, щурясь в лучах утреннего солнца, устремила взгляд на железнодорожные пути. Хэмиш О’Брайен ходил по платформе с большой лейкой, из которой капала вода, и поливал яркие петунии, пучками махрившиеся по углам террасы. Издалека послышался протяжный гудок. Хэмиш остановился, сверил время по карманным часам и повернул голову в ту сторону, откуда доносилось мягкое, нарастающее «чух-чух-чух». Поезд компании «Томсон и К