Определив действующих лиц, мысль летит дальше и натыкается на сюжетную новацию: в русских сказках медведь не пашет! Было несколько сюжетов, в которых медведь с крестьянином занимались сельским хозяйством, но в них косолапый неизменно оказывался в дураках. Хитрый крестьянин то подсовывал ему некондиционные вершки (от свёклы), то корешки (от пшеницы) … Ну и тот факт, что собачки не просто лают, а откровенно смеются над туповатым медведем, не прибавляет тому зрительских симпатий. В общем, хотели оппозиции в бровь, а получили себе в глаз.
…На этом, впрочем, активное оформление городских просторов фресками прекратилось. На следующих выборах избрали нового губернатора, и Леонид Петрович стал политическим пенсионером. А фреска до сих пор радует зрителей своей выразительностью и подзабытыми контекстами.
Сырный клещ. В начале 20-х годов ХХ века русский писатель В. И. Немирович-Данченко побывал на Восточной ярмарке в Кёнигсберге. Не скупясь на сарказм, так он описал свои впечатления: «По пути к главному павильону у плохенького балагана сидели человек пятьдесят немцев, глядя в кружки пива сосредоточенно и упорно – точно там на дне они рассчитывали найти какой-нибудь волшебный талер. В небольшом павильоне, похожем на клетку для попугаев, играл военный оркестр. Капельмейстер, апоплексический малый, дирижировал своей палочкой, точно он грозился ею немцам со словами: «Вот я вас!» Но немцы не пугались и слушались… Какие-то бойкие герры продавали во всех концах выставки маленькие лупы и микроскопы, уверяя вас, что сырный клещ совсем похож на свинью, и предлагая удостовериться в этом. Вы удостоверялись, и те же герры завёртывали вам тотчас же микроскоп и энергично заявляли желание получить с вас три марки.
– За что три марки?
– За свинью, которую вы только что видели… три марки, и микроскоп будет ваш! Вы только подумайте.
– Да я вовсе этого не желаю…
– Зато вы, когда захотите, можете видеть свинью во всяком куске сыру… в каждом куске сыру, вот так!
Говорят, что на этой выставке были и «музыкальные утюги». Я их не видел. Но это совсем по-немецки – утюг гладит, и в это время находящийся внутри механизм играет «Стражу на Рейне» и «Ах, мой милый Августин, Августин, Августин…». Поэтические немки раскупали все эти утюги сейчас же и теперь, гладя свои юбки, наслаждаются двумя наиболее популярными в Германии мотивами… в конце концов вся эта выставка показалась мне мудрым приёмом кёнигсбергских купцов сбыть залежавшиеся товары из своих магазинов, – нечто вроде торговли остатками в Москве на Новый год или на Пасху».
Две китайские попытки. Сначала китайцы сунулись со своим товаром на местный Центральный рынок. Все мы знаем, что Центральный рынок – это огромный террариум, в котором свои группировки и теневые интересы, бурлящие со времён Советского Союза. Так вот, в середине 90-х приехали в область человек 50 китайцев и стали торговать СВОИМ товаром на НАШЕМ рынке!
То был единственный случай, когда на рынке были отложены распри, и заклятые враги объединились в противостоянии китайцам. Все понимали: если те придут, то всем придётся очень крупно подвинуться. Уж лучше мы тут сами, худо-бедно… Китайцам вломили без стеснения, но они не дрогнули и стали ходить по офисам и за копейки предлагать товарные чудеса: ножи со встроенными будильниками, будильники со встроенными миксерами и миксеры с определением веса. Эти чудеса они на ломаном русском пытались всучить офисным людям, но русский был настолько ломаный, что их учитель языка явно был на стороне наших рыночных торговцев. Вот лично я не купил паяльник со встроенным вентилятором только потому, что не понял, сколько же они за него хотят?
