Марцелл (оглядываясь и делая знак остальным, громким шепотом): Тишина!
Все замирают.
Секретарь (шепотом): Что?
Марцелл: Вон там. Белеет… Да нет. Левее… Видите?
Бернардо: Еще бы… Идет сюда.
Секретарь (шепотом): Спаси и сохрани.
Бернардо: Остановилось… Нет, идет опять. (Остальным). Отступим в тень.
Все отступают в тень.
Секретарь (шепотом): Что у него в руке?
Бернардо (шепотом): Надеюсь, не пищаль.
Марцелл: Коль это призрак, пищаль ему ни к чему. А если это пищаль, то он, во всяком случае, не призрак.
Горацио: Верно, но только в том случае, если у него в руках не призрак пищали.
Секретарь: Ради Бога!..
Бернардо: Тш-ш!..
Пауза. На сцене появляется Озрик. У него в руках – большая подзорная труба.
(Громко). Если тебе дорога жизнь – остановись.
Озрик: Что такое?
Бернардо: Остановись и назови свое имя.
Озрик (озираясь): Что это значит?
Бернардо: Имя!
Озрик: Мое?
Бернардо: Именем датской короны!
Озрик: Назвать свое имя?
Марцелл: Знакомый голос… Ба, да это же господин Озрик.
Горацио: Или его призрак.
Марцелл: А вот это мы проверим. (Выходя из тени, Озрику). Эй! Вы живы или только мерещитесь?.. Попробуйте-ка вот это. (Пытается задеть Озрика алебардой).
Озрик (уворачиваясь): Что за глупые шутки?
Марцелл: Нисколько, особенно если принять во внимание, что до петухов еще далеко. (Задевает Озрика). Нет, все-таки живой… Что вы тут ищите в такой час?
Озрик: Ничего. Я здесь прогуливаюсь, чтобы наблюдать небо. (Заметив Горацио, который вышел из тени). Здравствуйте, господин Горацио.
Горацио: Мое почтенье.
Озрик (остальным): Здравствуйте, господа… Тоже изволите прогуливаться?
Бернардо: Во славу милой Дании. Мы здесь в дозоре.
Озрик (Горацио, с удивлением): И вы тоже?
Горацио: В некотором смысле.
Бернардо: В таком, который рекомендует каждому честному сыну отечества не покладая рук, заботиться о процветании и могуществе родной страны.
Озрик (неуверенно): Это весьма похвально.
Бернардо: И более того. Мы как раз изучали Устав караульной службы. В нем, между прочим, сказано: «Буде, обходя дозором, встретишь подозрительное лицо, в особенности, если это случится в ночное время, препроводи его немедля в карцер, дабы установить его личность и намерения». Параграф третий, части тоже третьей.
Озрик: Право, это очень мудро.
Бернардо: И убедительно… Что это у вас за штука?
Марцелл: На пищаль не похожа.
Озрик: Это вещь называется «подзорная труба». С ее помощью я могу видеть все, что находится на расстоянии, так же хорошо, как если бы я сам находился поблизости. Вещь незаменимая, в особенности для тех, кто хочет наблюдать небо и все такое.
Бернардо: «И все такое»… Ну, и дела! (Горацио). Вы слышали? Все перевернулось. Прежде небеса наблюдали за нами, а вот теперь оказывается, что мы можем ответить им тем же… (Озрику). Дайте-ка взглянуть.
Озрик: Мне было бы чрезвычайно прискорбно, если бы с этой вещицей что-нибудь случилось.
Бернардо: А мне, в свою очередь, если бы пришлось препроводить вас к господину коменданту, для удостоверения вашей личности. Тем более что если он и появляется, то, как правило, увы, только к полудню.
Озрик: Я только хотел сказать, что с этой вещью следует обращаться с осторожностью. (Отдавая трубу Бернардо). Смотрите вот в этот глазок.
Пауза. Бернардосмотрит в трубу.
Питаю надежду, что вам будет интересно…
Бернардо: Боже милостивый!.. Что это за огни?
Озрик: Звезды.
Бернардо: Звезды?.. Да их столько, что хватило бы засыпать всю городскую площадь!.. Отчего они носятся по небу, как угорелые?
