– Так если вернётся, вы ему намекните, Клавдия Ивановна, благодаря кому он коньки не отбросил, а кони тут вообще ни при чём.
Клавдия Ивановна отмахнулась:
– Умничай-умничай, доиграешься! Не каждому это понравится.
– Всё. Как завязал. Не обижайтесь. Намекнуть только не забудьте.
Клавдия Ивановна намекнула, но, видимо, не на Киру, а на себя. Потому что и джинсы, и батники, и даже видеомагнитофон совершенно бесплатно оказались в её руках как щедрый дар от спасённого постояльца. А она через того же Киру пыталась сбыть их. Он сначала разозлился, а потом смекнул, что Клавдии Ивановне можно отдать меньше денег, чем «финику». Он договорится с ней о доле от выручки, а за какую цену продаст вещи, ей знать необязательно.
Через некоторое время Кира стал делать заказы постоянным гостям, которые формировал под определённого клиента, что приносило ему в разы больше денег, чем прогулки около «Интуриста». Он довольно быстро расплатился с Трифоновым, но с Сашей Косым расставаться не спешил: тот, помимо платы за проживание, ещё снабжал Киру заказами от батумских толстосумов.
Бизнес набирал солидные обороты. Кира купил шикарные, ослепительно-белые «Жигули», поставил туда фирменную акустическую систему с мощными колонками. Из машины всегда гремели последние, ещё неизвестные советским людям мелодии. Он гордо разъезжал по городу в своей роскошной музыкальной «шкатулке», подмигивая симпатичным девочкам из открытого окна. В ответ неизменно получал как минимум улыбку, а как правило – номер телефона.
За два года он так чётко организовал потоки товара, а взамен потоки денег, что и Трифонов, и Ящер зауважали его. И если бы не Саша Косой, который со своими шулерскими делами залез на чужую территорию, то, возможно, Кире бы удалось успешно «трудиться» и сладко жить многие годы. Но Саша подставил его по-крупному, выиграв кучу денег там, где играть ему никто не позволял, и быстро смылся в неизвестном направлении. Только успел позвонить Кире из телефона-автомата и голосом Брежнева, который виртуозно имитировал, произнести: «Дорогой товарищ, меня не было, и ты меня не знаешь. Никаких дел со мной не имел».
У Киры ёкнуло сердце. Он понял, что у Косого неприятности. Память, как нарочно, сразу же воскресила другую историю, от которой его трясло мелкой дрожью.
Кира был знаком с огранщиком бриллиантов, гордившимся умением изготовить бриллиант из обычного стекла. Он уверял Киру, что всё дело в том, под каким углом падает свет и как преломляется:
– Это такие бабки, Кира! Попробуй – не пожалеешь! Голову даю на отсечение: ни один оценщик не определит, что камень ненастоящий.
Кира попробовал. Взял несколько камешков, отдал ювелиру, тот вручную изготовил колечко и серёжки. Отнёс в комиссионный магазин на оценку. Оценщик и вправду не заподозрил подделку. Кира быстро организовал весь процесс. Огранщик гранил, два ювелира трудились над оправами, он продавал. Сначала каждое изделие оценивал, стараясь выбирать разных специалистов – результат всегда был положительный.
Он уже сам почти уверился в подлинности своих камешков, забыв об осторожности. Ручеёк из украшений с поддельными бриллиантами плавно тёк в Армению и приносил всем участникам концессии хорошие деньги. Киру распирало от гордости, он себя чувствовал просто гением бизнеса. Ему начали делать заказы – так работать было гораздо удобнее. И вот как искушение, как морковка для зайца: поступила просьба изготовить кольцо и серёжки с крупными камнями, не меньше карата каждый.
