Метаморфоза Остапа Бендера - страница 15

И вот прошло три года – срок, за который машина времени должна была быть изобретена. Вчера вечером, когда профессор Елизаров вернулся домой с работы и приступил к ужину, зазвонил телефон. На проводе был сам Сталин, который любезно попросил Георгия Михайловича зайти к нему завтра в девять часов утра. Больше вождь ничего не сказал. Но Георгий Михайлович все понял.

Ему было ясно, что необходимо представить отчет о проделанной за три года работе. Однако отчет должен быть не на бумаге, а в словесной форме, поэтому профессор уже в сотый раз прокручивал в голове все, что будет говорить Иосифу Виссарионовичу.

Незаметно для себя к пункту назначения Елизаров прибыл довольно быстро. Немного постояв у двери в кабинет главы государства, дождавшись наступления ровно девяти часов, Елизаров постучался.

– Открыто, – послышалось за дверью.

Он вошел. В кабинете у окна с трубкой в левой руке стоял Сталин. Больше никого не было.

– Доброе утро, профессор, – произнес Иосиф Виссарионович и протянул руку.

– Здравствуйте, – ответил профессор, пожимая ее.

После этого наступило пятиминутное молчание. Вождь прошелся по комнате и остановился у окна.

– Разрешите один вопрос, – сказал он, глядя на Елизарова. – Почему вы, товарищ Георгий Михайлович, постучались в дверь моего кабинета? Неужели вы думали, что в рабочее время я могу заниматься здесь какими-то личными делами? Прошу дать откровенный ответ.

С этими словами отец народов ехидно посмотрел профессору в глаза. Тот не знал, что и ответить.

– Нет-нет. Что вы? – с дрожью в голосе пролепетал Елизаров. – У меня и в мыслях не было такого. Скорее всего, непроизвольно. Механически, товарищ Сталин.

– Хорошо! Великолепный, весьма четкий ответ по существу, – еще более ехидно сказал Сталин. – Трудно не принять ваше оправдание.

Хозяин замолчал, затягиваясь дымом трубки.

Георгий Михайлович, несмотря на свои шестьдесят два года, со стороны выглядел как провинившийся ученик, который стоит перед директором школы.

Сталин молча курил трубку. Профессор не решался прервать тишину.

Наконец Иосиф Виссарионович задал вопрос, как говорится, прямо в лоб:

– Товарищ Елизаров, к чему пришла ваша рабочая группа, которой, напомню, было поручено изобрести машину времени? Вы, думаю, отдаете себе отчет в том, как нам необходим этот аппарат.

– Да-да, конечно! – выпалил Елизаров. – Машина времени готова. Остались лишь мелкие штрихи.

На лице Сталина появилось удивление – он действительно не ожидал такого ответа. Ему, в глубине души своей мечтавшему о машине времени, до конца не верилось в возможность ее создания.

Елизаров продолжал:

– Машина рассчитана на перемещение объектов максимум на сто лет вперед.

Георгий Михайлович признался, что все усилия, направленные на то, чтобы сделать ее способной перемещать объекты в прошлое, оказались безрезультатными.

– Но мы работаем над этим, товарищ Сталин…

– Ничего, ничего, – прервал его Иосиф Виссарионович. – Конечно, мне бы хотелось побывать в прошлом, доделать недоделанное, встретиться там кое с кем, побеседовать с товарищем Лениным. Я бы хотел рассказать ему о том, как мы, коммунисты, после его смерти, руководствуясь его идеями, строим коммунизм.

Думаю, что после нашей беседы он отказался бы от написания своего письма к съезду, компрометирующего меня… Что подумают потомки?..

Сталин резкими шагами подошел к шкафу, нашел среди кучи бумаг письмо, о котором говорил. Быстро пробежав по нему глазами, небрежно бросил его на стол.