Фа подошла к Иванову и вежливо скомандовала:
– За мной!
«Робот это или живое существо?» – силился понять художник, рассматривая ее лицо, напоминающее скульптурное изваяние.
Они подошли к одной из ниш. Большую часть ее занимал прямоугольный шкаф, рядом располагалось кресло с желтыми подлокотниками и такой же желтой подставкой для ног.
– Садитесь в кресло и отдыхайте. Очень скоро к вам возвратится прежняя бодрость и ясность мыслей. Когда погаснет красный свет и загорится зеленый, встаньте и можете заниматься своими делами, – она коснулась рукой шкафа и ушла.
Художник почувствовал, как тело постепенно наполняется приятным теплом, головная боль уходит, а рассудок приобретает необыкновенную ясность. Как только красный индикатор погас, к нему подошел профессор:
– Ну вот, сейчас вы в нужной для нас форме, идите за мной.
Они подошли к одной из стен, профессор коснулся ее, часть стены растворилась, и они очутились в небольшой уютной комнате с двумя креслами и журнальным столиком.
– А теперь слушайте внимательно и приготовьтесь к необычным сюрпризам. Вы находитесь в земной лаборатории инопланетян.
От неожиданности художник подпрыгнул в кресле:
– Что?.. Что вы сказали?.. Инопланетяне?..
– Да, вы не ослышались.
Иванова охватило волнение. Его, Сережку, художника, удостоили вниманием инопланетяне! Пригласили для сотрудничества в инопланетный центр! Очень скоро его имя обретет мировую известность, а портреты разместят на глянцевых обложках журналов! От головокружительных перспектив, сулящих известность и славу, перехватило дыхание и закружилась голова. Нет, он примет подарок судьбы с достоинством. Как и подобает художнику.
Стамов, читая наивные мысли Иванова, снисходительно улыбался.
Пытаясь выглядеть перед профессором как можно скромнее в начале своей исторической миссии, художник спросил:
– Но почему именно меня? Я же как мастер, еще до конца себя не раскрывший… Я еще… так сказать… средненький…
Слова профессора как ушат холодной воды:
– Мы выбрали вас именно потому, что вы средний художник.
«Какой все-таки бесцеремонный этот профессор», – мелькнуло в голове Иванова. Себя он считал далеко не средним художником, хотя и непризнанным.
– Вы не вежливы со мной, – неожиданно для художника отчеканил металлический голос Стамова. – Странный и непонятный народ вы, художники. Прекрасно понимая свою посредственность, если не сказать бездарность, пытаетесь корчить из себя выдающихся мастеров. Мы выбирали типичного представителя, творчески работающего в области искусства, и выбор совершенно случайно пал на вас. Вместо вас мог быть любой другой, так сказать среднестатистический землянин, занимающийся искусством.
– Вы считаете, что как художник я типичная посредственность? И пишу хуже других?
– Для художника сравнивать себя с другими безнравственно. Если быть откровенным, ваши картинки для общества не имеют никакой пользы.
– …Что из того, что их покупают? – прервал профессор новую мысль художника. – А теперь внимательно слушайте. По окончании опыта все, что касается нашей встречи, будет удалено из вашей памяти.
Мы внешне похожи, но наша цивилизация отличается от вашей, и не только уровнем знаний. У девушек, которых вы видели, органическое тело и искусственный мозг. На нашей планете почти у всех такой мозг. И только особо одаренным после многочисленных тестов мы оставляем биологический мозг. Это позволило нам обрести практически неограниченные знания и полностью исключить агрессию. Поскольку вы единственная цивилизация, которая внешне неотличима от нас, мы решили вам помочь.
