Жалела, что не прихватила в космическое путешествие Сашкин “Полароид”. Пощелкала бы тут всех втихаря. Хотя фотоаппарат не мог четко взять кадры при настолько слабом освещении. Вряд ли бы что попало на пленку, кроме неоновых вспышек – никому не интересных и не принадлежащих к внеземным формам жизни.
Леся вела себя спокойно, только водила носом, ловя незнакомые запахи. Девица в розовых перьях порывалась ее погладить, но я на общем языке, который должен был понимать каждый прибывший на Тайломену, вежливо ей объяснила, что лучше так не делать. Тем более, пальцев на каждой руке у нее всего три, а значит, ни один из них точно не лишний. Да и красивыми длинными перьями рисковать не стоит. Неизвестно, как быстро они вырастут заново, если не останутся проплешины на всю жизнь.
Втянувшись в здание за мощные раздвижные двери, разношерстная, пернатая и лысая толпа рассосалась по кабинетам. У меня возникла мысль, что где-то здесь расположена контора миграционной службы, иначе не собралось бы столько поналетевших.
У главного начальника была неприемная ночь. Мы с Нирланом и Лесей без посторонних инопланетян вошли в широкую кабинку лифта и медленно поплыли на верхний этаж. Изнутри здание не могло меня чем-то удивить. На обычных серых стенах из мрамора или искусственного заменителя камня висели тонкие узкие бра. По темному скользкому полу я нормально шла в затертых матовых местах и скользила на глянцевой глади, как на раскатанной малолетними хулиганами зимней дорожке.
В конце короткого коридора у единственной двери, выделяющейся броским фиолетовым цветом среди всеобщей серости, дежурила хвостатая и ушастая секретарша, как неусыпный часовой. По цвету кожи и волос она почти сливалась с дверью. Издали казалась манекеном, демонстрирующим желтое в зеленый ромбик короткое платье в любимой кислотно-яркой цветовой гамме завсегдатаев дискотек.
– Капитан Нирлан Шанторн, – фиолетовый “манекен” ожил и поплыл к нам на бесшумных шпильках, прижимая к себе тонкий и почти прозрачный электронный блокнот. – Генерал Иштоп ожидает беседы с вами.
Кривые буквы и длинные непонятные цифры как будто пробегали прямо по пышной груди, едва не выскакивающей из глубокого декольте при каждом шаге.
– Вас я попрошу ожидать здесь, – сказала мне секретарша, раздраженно крутя кончиком длинного тонкого хвоста.
Лесе инопланетная фифа тоже не понравилась. Я успела пресечь ее недоброе намерение. Дернула за поводок, притягивая собаку ближе к себе и не позволяя ей вцепиться в виляющий перед мордой хвост.
Секретарша хлестнула хвостом по стене, и выдвинулась белая пластмассовая лавка. Нирлан вошел в кабинет. Фиолетовая девица вернулась к роли придверной статуи.
Я присела на лавку, подтянула собаку к ногам и стала почесывать ее густые пушистые бакенбарды, успокаивая и себя за компанию.
– Придется нам с тобой подождать, – я тихо заговорила с ней на родном языке, непонятном для длинноухой секретарши, локаторы которой были прямо-таки заточены на профессиональное подслушивание. – Мы ведь девушки терпеливые. Ничего, посидим немножко. Главное, чтобы с твоей младшей хозяйкой ничего плохого не случилось из-за космической бюрократии, от которой и на краю вселенной нет спасения. Но мы будем верить в самое лучшее.
Я грустно улыбнулась, глядя в собачьи глаза уютного светло-карего цвета. В ответ на ласку Леся полизала мне руку и завиляла пушистым хвостом.
