Машина остановилась в неизвестном месте, Мет прежде не бывал в этой части города, успел подумать, наверное, произошла ошибка или компьютер неправильно воспринял указанный им адрес, как к машине подскочил Яша.
– А ты не обнаглел в конец, святой Макарий или как там тебя? – набросился на него.
– Мне твой отец разрешил, – принялся оправдываться Мет.
– Давай, вали отсюда, катайся на самокате! – Яша грубо оттолкнул Мета от машины. – Мне тачка нужна самому. Чтоб больше я тебя в ней не видел. Совсем берега попутал!
Мет подавил волну возмущения и быстро зашагал прочь искать остановку общественного транспорта. Не зря ему всегда казалась плохой идеей – пользоваться предметами роскоши и передвижения семьи Зубовых. Общественный транспорт – надежнее будет.
Мефодий пытался пошевелиться, но удалось только повернуть голову. Перед глазами мелькнули белые халаты медперсонала. Мет догадался, что он в больнице.
– Это обязательно. Доктор должен будет осмотреть тебя, чтобы убедиться, что ты здоров, не имеешь никаких хворей, в том числе и постыдных, – Даниша стоял перед дядей, опустив голову под тяжестью предстоящих обстоятельств.
– Ну? Отчего размяк, как красна девица? Доктор осмотрит тебя. Ты не знаешь, кто такой доктор? Тебя никогда не разоблачали перед лекарем? Что за вид, мой юный друг?
–
– Напомни свою фамилию? – Милица Анатольевна подошла к Мету, едва закончила очередное занятие.
– Волков, – едва слышно ответил Мет, смущенно убирая блокнот для записей и ручку в рюкзак.
– Громче говорите, молодой человек, – потребовала она.
– Мефодий Волков, – он встал за партой, но головы поднять не посмел.
– Ты победитель городской олимпиады по литературе, верно? – уточнила Милица Анатольевна.
– В прошлом учебном году, в школе, – ответил Мет, глядя в пол.
– Тогда будешь участвовать в литературном конкурсе начинающих писателей как представитель нашего факультета, жду твое эссе, список тем сейчас вышлю, выбирай любую, срок написания – три дня. В пятницу зайдешь ко мне с готовой работой. Принесешь с собой и распечатанный вариант, я почитаю, если нужны будут правки, сделаю их при тебе. Мне больше нравится работать с бумагой.
Мет удивленно посмотрел на нее – как-то внезапно, стремительно, прямолинейно.
– Не посрами честь факультета, нам нужно послать на конкурс достойные работы, – строго произнесла она. – Ко мне еще должен подойти Яков Зубов. Чуть не забыла, и Анастасия Стасик.
Мет не стал растягивать свои волнения и мучения на три дня, он написал эссе на тему «Память истории живет в каждом из нас» в этот же вечер.
На следующий день решился пойти сдать работу декану. Ее удалось перехватить возле кабинета только после второй пары.
– Ты уже написал? – обрадовалась она. – Молодец, проходи.
Кабинет был большой, роскошно обставленный, словно музейная комната: тяжелая портьера, перехваченная парчовой тканью; мягкие стулья, как будто взятые со страниц известной повести Ильфа и Петрова, шкафы с папками и книгами, дорогими бумажными и упакованными в подарочный формат электронными. Возле огромного стола, сделанного под старинный тяжелый дуб, стоял широкий диван из экокожи без единой царапинки и потертости, словно только вчера его доставили из мебельного магазина.
– Присядь, – Милица указала на диван, хотя возле ее стола были и стулья.
Мет аккуратно присел на краешек. Милица, проходя мимо него, взяла из рук распечатку, едва коснувшись пальцев юноши. Он вздрогнул от этого многозначительного прикосновения. Сердце часто забилось.
