– Андреас любил тебя, Даниэль.
Невидящим взглядом смотрю в сторону наглухо заколоченного окна и глубоко дышу, стараясь взять себя в руки.
– Даже если так, это не имеет никакого значения…
– Как ты можешь такое говорить? – сердито перебивает мама.
Смотрю четко ей в глаза.
– Он всю жизнь шел на поводу у Бертрама, – произношу холодно. – Сначала они продали меня Шеффилду, а когда план не сработал, выкинули как ненужную вещь. Отец ни разу не искал встречи со мной. Ни разу, мама. Ни когда дед был жив, ни после его смерти. Я была сама по себе.
– Это не так, – мягко протестует мама и легко похлопывает по сиденью дивана рядом с собой.
Перевожу внимание на Шона, он неопределенно пожимает плечами.
Похоже, вечера воспоминаний об Андреасе Кавана не избежать.
Устраиваюсь на диване рядом с мамой, она тут же берет одну мою ладонь в свои и заглядывает в глаза.
– Андреас сделал все, чтобы облегчить твою жизнь после того, как ты покинула дом.
– Я знаю, – сообщаю равнодушно. – Он подкупал людей направо и налево.
– И это тоже, но главное другое, – грустно говорит она. – Андреас позаботился о том, чтобы ты попала в надежные руки. К той, кто никогда не дала бы тебя в обиду.
– Ты знаешь о Мэй? – спрашиваю удивленно.
Мама печально улыбается и бросает быстрый взгляд на Шона, который тоже устраивается на диване позади нее.
– Конечно. Кому, как не Маргарите Кавана, Андреас мог доверить самое дорогое, что у него было.
Отшатываюсь и забираю свою руку, пораженно глядя в теплые карие глаза.
– Что?
– Мэй была сестрой Андреаса, – обрушивает на меня мама.
Поднимаюсь с дивана и потрясенно прижимаю ладонь ко лбу, покрытому холодной испариной.
Этого. Просто. Не. Может. Быть.
– Мэй… – произношу едва слышно, но не договариваю. Перевожу взгляд на Шона, который выглядит так, будто ему только что кто-то врезал под дых. – Ты не знал, – констатирую уверенно.
Он отрицательно трясет головой.
– Понятия не имел, – отвечает честно, и я ему верю.
Вновь смотрю на маму и не могу собрать мысли в кучу, поэтому у меня вырывается всего лишь два коротких вопроса:
– Как? Почему?
Мама утомленно вздыхает и вновь жестом зовет меня присесть, но я не двигаюсь с места.
– Я тоже не сразу узнала, – признается она. – Вообще я долгие годы находилась в неведении. Андреас начал приоткрывать завесу тайны семьи Кавана только после того, как Бертрам выгнал тебя из дома. Идти против него не было смысла, но я давила на мужа до тех пор, пока он не признался, что ты в безопасности, с человеком, который в состоянии позаботиться о твоем благополучии. Сначала расспросы ничего не давали, но в конце концов Андреас признался, что у него есть младшая сестра, у которой ты и находилась.
– Как получилось, что мы ничего об этом не знали? – потрясенно бормочет Шон. – Дедушка никогда не упоминал, что у него еще были дети, кроме отца.
Мама задумчиво кивает, погружаясь в воспоминания.
– Андреас рассказал мне, что Бертрам любил Маргариту больше жизни. Он с детства воспитывал ее наравне со старшим братом, собираясь в будущем разделить между ними империю. Благодаря этому, девушка рано стала самостоятельной, ей доверяли важные сделки, которые она всегда заключала на выгодных условиях. И все шло хорошо до тех пор, пока Маргарита не влюбилась в простого контрабандиста.
Прикрываю глаза, предвкушая, чем все это могло закончиться.
– Дай угадаю, Бертраму это не понравилось?
