А второе следствие традиционно-универсалистской позиции заключается в следующем. Инокультурный исследователь – в данном случае представитель западной или российской науки, арабист или исламовед – имеет в своем распоряжении единственный язык, язык европейской науки. Очень часто об этом говорят так, как если бы это было решением проблемы, а не самой проблемой. Но ведь из этого неизбежно вытекает, что исследуемые феномены культуры, в данном случае арабо-мусульманской, должны подгоняться под категориальную сетку языка европейской науки»15.
Остановимся в этой точке и проанализируем сказанное.
Во-первых.
Смирнов утверждает в качестве главной проблемы современной культурологии (в её традиционно-универсалистской позиции) то, что она является продуктом европейской культурной области, выражает собой специфику этой области и проецирует на неевропейские культуры эту специфику, утверждая её в качестве универсальной науки и универсального теоретического языка.
Что можно на это возразить? И имеет ли смысл возражать? Возражать имеет смысл, так как Смирнов задаёт логику новоевропейской (модерновой) науки (а именно такую науку и надо здесь иметь в виду) как простое выражение европейской культуры, которое ничем другим быть не может. С моей точки зрения, возникает логичный вопрос: что такое наука вообще? Что такое наука модерна? Ведь Смирнов даже не ставит такого вопроса, сразу давая на него однозначный ответ. Со своей стороны, я хочу утвердить стратегическую альтернативу этому ответу. Я предлагаю усложнить разговор, считая все существенные социокультурные предприятия решением важных жизненных проблем, ответами на жизненные вызовы. Ответом на жизненный вызов надо будет считать и модерновую науку.
Можно ли выставить в качестве жизненного вызова то, ответом на что можно было бы считать эту науку? При этом надо будет найти такой жизненный вызов, который касался бы проблемы общего и специфического в социокультурном существовании человека. Я положительно отвечаю на этот вопрос. Одним из фундаментальных аспектов модерновой (новоевропейской) культуры можно считать ответ на вызов негатива «культурной» социокультурной архитектуры. Самым ярким выражением этого можно считать борьбу культур всех против всех, продемонстрированную на протяжении человеческой истории.
В этой борьбе можно выделить два важных аспекта: 1) разделение человечества на социокультурные области, организованные как автономные системы; 2) разделение человечества на соответствующие «культурные» самосознания. Каждая культура как система изначально обладает «культурным» самосознанием, суть которого в том, чтобы считать себя центром мироздания, окружённым варварством, язычеством или еретичеством, а свой символически-смысловóй мир – единственно истинным миром. Для такого самосознания все другие культурные миры – это миры так или иначе понимаемых символически-смысловых врагов. Это, конечно, максимальное выражение противопоставления культур друг другу. Но, тем не менее, это можно считать тем вызовом, который был актуален на протяжении всей человеческой истории. Логика противостояния символически-смысловых миров всегда использовалась политической властью для обоснования любого вида агрессии по отношению к геополитическим конкурентам. История наполнена противостоянием и войной систем, в которых символически-смысловые противопоставления всегда были актуальным средством.
