Методологическое пространство мышления о культурно-специфическом и посткультурно-общечеловеческом - страница 2

Этому Смирнов противопоставляет культурологическую концепцию Данилевского. Эта концепция задается по ряду параметров.

Первым из них является то, что связано с понятием прогресса. «Данилевский предлагает посмотреть на подлинную историю человеческого общества и задать вопрос: наблюдался ли на деле когда-нибудь такой прогресс; действительно ли одни народы усваивают достижения других и добавляют к ним нечто свое? И отвечает отрицательно: нет, такого кумулятивного прогресса никогда не было. <…> Каждая культура имеет собственную историю развития. Она зарождается, в течение длительного времени накапливает силы, – а затем переживает период бурного развития, когда строится цивилизация. Это цивилизационное развитие требует от нации такого напряжения, что исчерпывает ее силы. После этого, как считает Данилевский, культура останавливается в своем развитии. Эти идеи Данилевского в дальнейшем были использованы многими, кто развивал цивилизационный подход. Главное здесь то, что каждая культура рассматривается как самостоятельный, в определенном смысле самодостаточный организм»5.

Отдельным моментом в теории Данилевского, который акцентирует Смирнов, является его противопоставленность как западникам, так и славянофилам. Если западники придерживаются теории прогресса, основанной на выделенности западной культуры, то «славянофильство основано на той же идее общечеловеческого единого прогресса, из которой исходят и западники. Разница лишь в том, что, с точки зрения славянофилов, этот прогресс находит свое воплощение в культуре, которую строят славяне»6.

Остановимся в этой точке и проанализируем сказанное.

Во-первых.

Начнем с идеи о том, что современная глобализация, которая подразумевает выделенность западной культуры и проекцию этой культуры на все человечество, воспринимается либо чисто позитивно, либо чисто негативно. Но возникает вполне законное возражение: нет никаких предварительных оснований для того, чтобы считать все западноевропейское продуктом «общечеловеческого», но нет никаких предварительных оснований и для того, чтобы считать все западноевропейское продуктом специфически западно-культурного. Самым конструктивным должно быть предположение о том, что в западноевропейском есть и то, и другое. Разумеется, это предположение основано на другом предположении: о том, что общечеловеческое существует и не сводимо к какому-то специфически культурному.

Как можно ввести такое представление? Через утверждение, что стратегии социокультурного существования человечества, которые выражены в разных социокультурных системах, являются не абстрактными проявлениями «культурного творчества» (которое понимается по аналогии с искусством), а способами решения экзистенциальных проблем. Такими можно считать все важные для человека (как индивидуальной, так и коллективной реальности) проблемы. Классическим примером здесь является проблема существования в природном контексте, который постоянно ставит человека на грань выживания. Это значимая для всех обществ проблема – и в этом смысле она должна считаться общечеловеческой. Следуя этой логике, можно говорить об общих проблемных ситуациях, которые возникают в процессе существования человечества как множества культурных систем, как об общечеловеческих проблемах. Тогда история на одном из фундаментальных ракурсов будет представлять собой процесс осознания-постановки и решения общечеловеческих проблем. Разумеется, не следует сводить все содержание социокультурных систем к решению таких проблем. Логично подразумевать, что будут и те содержания, которые появляются по другой логике. Но если мы будем сводить все их содержания к специфическому, которое не имеет статуса решения общих проблем, то мы потеряем главное.