– Хорошо, – немного подумав, пошел на уступку Витек, – если даже предположить, что это кто-то из диггеров над девчонкой надругался, а потом задушил… Скажи, стал бы он ее труп по шахтам и коридорам в тоннель тащить? Да он бы спрятал его в заброшенном вентиляционном колодце – ее б до скончания века не нашли. Так бы и числилась без вести пропавшей.
– А ментам что помешало так же труп спрятать? Скажешь, они не в курсе, где на их станциях есть спуски в подземелье?
– В курсе, конечно. Но ни один туда ни разу не сунулся – голову даю. И Москвы подземной они не знают. А теперь представь себе: спускаются они вниз с трупом на плече и начинают метаться по всяким лабиринтам в поисках укромного места. Бред!
– Да уж… Бредовей не бывает. И что ты делать будешь?
– Сначала хотел в службу собственной безопасности пойти – рассказать там все, а мозгами раскинул… Не получится ничего. У меня ж, говорю тебе, никаких доказательств – одни догадки. Дело не сделаю, а самого возьмут да подстрелят, как того журналиста. Трус, скажешь? – Витек с вызовом посмотрел на Андрея. – Так вот, чтоб ты не думал… И никто чтоб так не думал! – Витек повысил голос и занес кулак над столом, но не стукнул, а просто опустил на столешницу. – Это я только сейчас решил. Из милиции совсем не уйду – попрошусь в Чечню, в Дагестан или Северную Осетию. Там среди наших, конечно, уроды тоже встречаются, но не так часто. Все, давай спать. Ты мне не стели – я вот здесь, на диване. Надо привыкать к полевым условиям.
Последнюю фразу Витек произнес с каким-то злым отчаянием и, укрывшись с головой одеялом, затих.
Утром хозяина и гостя разбудил телефон. Звонил Макс:
– Ты еще дрыхнешь, что ли? – завопил он, едва услышав в трубке хриплое спросонья Андрюхино «алё». – Мы ж сегодня собирались к физикам рвануть, которые по просьбе Вилетария экспертизу проводили. Я им уже звякнул. Едешь со мной или нет?
– Еду, наверное. Вот только Витька сейчас завтраком накормлю и на службу отправлю.
– А он у тебя? Ночевал? Чего это он?
– Да так, решили вчера выпить вместе, заговорились…
– Ну, и о чем же вы заговорились?
– Да так, о жизни.
– Ладно. В девять двадцать заходи за мной, оптики нас к десяти ждут.
Из квартиры Шахов вышел вместе с гостем – после ночного бдения у него не осталось ни одной сигареты. На газончике у подъезда старшая по дому – деятельная и любознательная до невозможности Елена Викторовна – прогуливала свою жирную, как докторская колбаса, таксу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
