Читать онлайн Лона Франк - Между болью и удовольствием. История глубинной стимуляции мозга и ее забытого создателя

Universum

О науке, ее прошлом и настоящем, о великих открытиях, борьбе идей и судьбах тех, кто посвятил свою жизнь поиску научной Истины

Серия основана в 2013 г.

Настоящее издание публикуется по договоренности с The Science Factory, Louisa Pritchard Associates и The Van Lear Agency, LLC

Деривативное издание на основе печатного аналога: Между болью и удовольствием: История глубинной стимуляции мозга и ее забытого создателя / Л. Франк; пер. с англ. Е. Поляковой. – М.: Лаборатория знаний, 2021. – 240 с.: ил. – (Universum). – ISBN 978–5-00101–296-2.

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации

Минимальные системные требования определяются соответствующими требованиями программ Adobe Reader версии не ниже 11-й либо Adobe Digital Editions версии не ниже 4.5 для платформ Windows, Mac OS, Android и iOS; экран 10"

Lone Frank

The Pleasure Shock. The Rise of Deep Brain Stimulation and Its Forgotten Inventor

© Lone Frank 2018

© Перевод на русский язык, оформление. Лаборатория знаний, 2021

Посвящается Мортену Маллингу, моей любви навеки

Если бы можно было освободиться от негативных эмоций при помощи безопасного вживления в мозг электрода – без ущерба для интеллекта или критического мышления, – я стал бы первым пациентом.

Его Святейшество Далай-лама Конгресс Общества нейробиологии, ноябрь 2005 года

«Доктора велели ему полностью забыть о проводах. Их было четыре, они тянулись от его затылка на пол и дальше под плотную штору, в соседнюю комнату. «Не обращайте на них внимания, – сказали доктора, – расслабьтесь – сосредоточьтесь на текущей задаче». Это будет непросто – он еще никогда не был с женщиной. И хотя эту «встречу» они планировали целые месяцы, он не мог избавиться от навязчивой мысли: «Все это категорически неправильно».

Он огляделся. Доктора сделали со стерильной белой комнатой все возможное. Они развесили занавески и положили ковры, чтобы придать ей хоть немного домашней атмосферы. И приглушили резкий потолочный свет, что помогло ему почувствовать себя чуть-чуть свободнее. Разумеется, они поставили в комнату кровать, пусть это была всего лишь обычная больничная койка с белым металлическим каркасом. Он не мог не видеть женщину, сидящую там на покрывале. Она похлопала рядом с собой, приглашая его присоединиться. Он знал, что это скорее призыв, требование участвовать в эксперименте. Он подобрал свои провода и поплелся к кровати.

У них было два часа. Ей заплатили именно за столько, так ему говорили. Она сказала расслабиться и вести себя естественно. Спешки нет. Почему бы ему сначала не рассказать немного о себе?

Теперь он рассматривал ее вблизи. Платье она уже сняла, но, по счастью, белье все еще было на ней. Она сказала, что ей только-только исполнился двадцать один год, но он чувствовал, что она в некотором роде старше своих лет. Самому ему было двадцать четыре, но здесь и сейчас он чувствовал себя намного младше и неопытнее. Ему трудно было смотреть ей в глаза. Когда он наконец смог заговорить, он обращался куда-то в пространство, сначала тихо, затем с большей силой. Словно бы вся его жизнь разом хлынула из него наружу: проблемы с семьей, наркотики, тайные встречи с мужчинами старше его, отвращение к тому, что он представлял из себя… и чего не представлял.

Пока он говорил, женщина придвинулась. Она уже скинула лифчик, который лежал теперь на полу, словно сдутый шарик. Смотреть на ее обнаженное тело было неловко, но это почему-то будоражило. Наконец он почувствовал то, что привело его сюда. То чувство, которое ученым удалось вызвать в нем за те несколько месяцев, что он приходил в лабораторию. Волна тепла – «это и есть желание?» – разлилась по телу сверху вниз и увлекла за собой.

Он подумал, что эксперимент, возможно, удался, и это придало ему смелости протянуть к ней руку. Он перевел взгляд на узор одной из занавесок и позволил своим пальцам войти в контакт с ее незнакомым телом. Ее кожа была неожиданно теплой, мягче и податливее, чем то, к чему он привык. Он услышал несколько звуков, произнесенных ею, и дал рукам волю.

Теперь это стало походить на танец – танец, который танцует себя сам. Но его то и дело поражала внезапная мысль, словно кто-то подталкивал его в плечо, понукал, требовал продолжать. Он периодически вспоминал о проводах и о соседней комнате за дверью. Там сидят четыре человека, и они наблюдают за всем, что он делает, записывают каждое его движение, хотя не видят и не слышат его – по крайней мере, напрямую. Прямо сейчас они пристально следят за данными девяти электродов, погруженных глубоко в его мозг. С каждым движением его руки, каждым касанием кожи сигналы из области компактно упакованного серого вещества бежали по проводам в чувствительные устройства докторов».

Сначала, когда я прочла отчет об эксперименте с B-19, я подумала, что это чья-то дурная шутка, пародия на взбесившихся безумных ученых. Но чем дальше я читала, тем становилось яснее: некий психиатр действительно попытался сделать гомосексуального мужчину гетеросексуалом через стимуляцию мозга, и оба, врач и пациент, искренне желали, чтобы эксперимент удался. В центр удовольствия мужчины внедрили электроды и стимулировали их, пока пациент проходил под наблюдением врачей «сеанс» с женщиной-проституткой. Каким бы невероятным – не говоря уже о неэтичности – ни выглядел этот эксперимент, исходная статья заняла семь страниц научного журнала Journal of Behavioral Therapy and Experimental Psychiatry в 1972 году. Все это было изложено там черным по белому, хотя текст и графики оставляли большой простор для воображения.

Статья была написана сдержанным научным языком, что еще больше усиливало диссонанс. «Давно известно, что удовольствие – важнейшее эмоциональное состояние, необходимое для приобретения и закрепления нового поведения у животных и человека, – буднично сообщалось в предисловии. – В последние годы значительный интерес был также вызван тем фактом, что состояние удовольствия может быть вызвано прямой стимуляцией мозга, и это позволяет надеяться, что данный метод может применяться для лечения нарушений поведения человека». Они реально изучали способ лечения сексуальной ориентации через несколько лет после того, как Стоунволлские бунты запустили движение за свободу гомосексуализма? Но научная логика была сурова и точна, а режим лечения – гибок и хитроумен. Встреча «пациента» и его «лекарства» – проститутки – была спланирована как обычный лабораторный опыт.

Тем же лаконичным медицинским языком статья сообщала сухую диагностическую информацию о подопытном. Описание начиналось так: «Пациент B-19 – белый холостой мужчина 24 лет, беременность матери и роды протекали без особенностей, ближайшие родственники – родители 55 лет и сестра 19 лет». Но это лаконичное вступление давало искаженное представление о печальных обстоятельствах жизни пациента. Мать B-19 была сущей ледышкой – действительно, B-19 не мог вспомнить, чтобы в детстве она хоть раз обняла его, но отец был еще хуже. Алкоголик, жестокий и вспыльчивый тиран, хронически разочарованный в своем испорченном сыне. B-19 испытывал теплые чувства только к сестре, единственному человеку, с которым он спокойно мог делиться тревогами и разочарованиями.

С точки зрения психиатров, B-19 обладал нормальными умственными способностями, возможно, даже выше среднего. Но с подросткового возраста у него было несколько попыток самоубийства и госпитализаций, был зациклен на прошлых ошибках и недоработках, поэтому прилагал большие усилия, чтобы привести свою психику в порядок. Он был ипохондриком и ужасно боялся боли и смерти. Он не терпел никакой критики, едва переносил общество других людей и чувствовал себя оторванным от остального мира. Более того, B-19 был апатичным, страдал от хронической скуки, ему недоставало мотивации, и в целом он испытывал глубоко укоренившееся чувство, что он неправильный, ничтожный и никчемный. Парадоксальным образом, B-19 также был убежден, что он особенный – человек, которого Бог обязательно вознаградит за столько жестоких страданий. «Масштабы его паранойи колеблются в зависимости от ситуации, но зачастую достигают истинно психотического уровня», – заключала статья.

Наконец, его сексуальная ориентация. Именно ее B-19 винил в своем желании наложить на себя руки. Он бросил высшую школу и вступил в армию, надеясь начать жизнь с чистого листа, но был уволен всего через месяц за «гомосексуальные наклонности». Следующие несколько лет он путешествовал по стране, вступая в короткие связи с различными мужчинами. Придя в лабораторию, чтобы к его голове подключили провода, B-19 рассказал психиатрам, что испытывает к себе отвращение и больше не способен ощущать счастье или удовольствие. Ни от чего.

Я была в ужасе. Но одновременно чувствовала любопытство. Он сообщал, что испытывал желание с проституткой. Как этот молодой человек согласился на неопробованный, нетрадиционный и откровенно странный метод вмешательства в мозг? Что он чувствовал, когда все это происходило? Что случилось с B-19 после того, как он ушел из той комнаты? И что именно доктора сделали с его мозгом?

Сейчас B-19 должен быть уже пожилым человеком лет под семьдесят. Как опытный нейробиолог, знакомый с условиями экспериментов на людях, я понимала, что, скорее всего, никогда не узнаю, как сложилась его жизнь. Но в центре этого эксперимента был еще один человек – ученый, который разработал лечение, сконструировал приборы, имплантировал их в мозг B-19, а затем опубликовал свои находки. О чем он при этом думал? Очевидно, он знал о страданиях своего пациента и явно хотел помочь молодому человеку, вылечив его нежелательные потребности. По стране маршировали гей-парады, а справочник по психиатрии – «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам» (ДСР) – все еще считал гомосексуальность патологией. Врач и пациент несомненно были уверены, что имеют дело с психическим расстройством. И все же это нельзя назвать обычным лечением, которое проводит обычный врач, пытающийся помочь пациенту.

Врача звали Роберт Гэлбрейт Хит, B-19 был не единственным его пациентом, а гомосексуальность – не единственной болезнью, которую он намеревался излечить. Ссылки в его статье 1972 года говорили, что за последние два десятилетия, начиная с 1950 года, Хит имплантировал электроды для глубинной стимуляции мозга, которые он также называл мозговыми стимуляторами, десяткам психиатрических пациентов с диагнозами от шизофрении до депрессии. Мне пришлось перечитать статью, чтобы в это поверить: Хит начал свои эксперименты по стимуляции мозга за несколько лет до того, как на рынке появились первые психотропные лекарства для коррекции настроения и поведения. В 1950 году самыми популярными методами лечения пациентов в состоянии психоза были электрошоковая терапия и, в тяжелых случаях, лоботомия. Оба варианта являлись грубыми вмешательствами, применяемыми с минимальным научным обоснованием. На практике они проводились очень индивидуально, с большим разбросом методик и результатов от одного врача к другому. Печальную известность приобрели лоботомисты, которые попросту вбивали острый инструмент через кость за глазным яблоком и шевелили им в лобных долях пациента, наобум разрушая нервную ткань.