– Учились зарабатывать деньги? – уточнила Света.
– И это тоже, – улыбнулся Тигран.
– Хорошо, продолжаем разговор. Что вы с делаете в своём посёлке?
– Живём и работаем, сказал Вячеслав.
– Мы люди творческие, а творчеству нужна тишина, – добавил Тигран. – Делать проект – нужен полёт фантазии и клиенты попадаются очень капризные.
– Тигран живёт в Красной Дубраве, живёт почти безвылазно, а мне приходиться бывать в Москве. Сейчас работы мало – зима.
– И у тебя, Слава, нет машины?
– Почему нет? Есть. Зачем эксплуатировать две машины, Света, когда можно одну? А вы кем станете, когда выучитесь? Так много вопросов задаёте.
– Журналистами. Вот выведем ваши кампании на чистую воду, будете знать.
– Не надо грязи, Света, – сказал Тигран, – у нас всё чисто. Мы честные бизнесмены.
– У налоговой претензий нет, – серьёзно сказал Вячеслав.
– Пока, – заключила Света.
– Какая же ты не хорошая, Светлана. А почему Мария всю дорогу молчит?
– А что мне говорить? Вы так мило беседуете. Мы почти приехали, сворачиваете.
Автомобиль свернул налево, въехал в распахнутые ворота над которыми красовалась облупленная надпись: «Садовое Некоммерческое Товарищество «Берёзки-2».
– А теперь у пруда направо, – командовала Маша, – всё, вот участок, приехали. Спасибо вам.
Все четверо вышли из машины.
– Давайте вам поможем донести чемоданы.
– Не удобно вас эксплуатировать.
– Ну что ты, Маша, – сказала Света, – они же рыцари.
– Да, между прочем, – согласился с ней Вячеслав.
Маша открыла калитку и смело двинулась по девственно чистому пушистому снегу.
– А дачка-то – советский постмодернизм, – сказал Слава.
– Что? – не поняла Света.
– Старая дачка, говорю, ещё советская.
– Не совсем, – ответила Маша, – скорее постсоветская. Деду на заводе дали в году так восемьдесят девятом или девяностом. Расположение неудачное в плане добираться, но участок и дом обошёлся по цене видеомагнитофона, как шутил дед, в тысячу рублей. Здесь раньше жили все заводские, с одного района, даже с одного дома.
– И у всех нашлась тысяча рублей? – удивился Тигран.
– Нет, конечно, завод ссуду дал, но ссуду так и не отдали, завод разорился. Вернее, разорили. С американцами мир, дружба, жвачка, военный завод не нужен. Дед это не пережил.
– Не надо о грустном, Маша, – сказал Вячеслав.
– Я его совсем не помню, когда он умер мне два года было, мне о нём мама рассказывала.
Мужчины занесли чемоданы девушек на веранду.
– Ну, и где ласковое слово? – спросил Вячеслав.
– Спасибо, мальчики, – улыбнулась Света.
– Не за что, девочки, – улыбнулся в ответ Вячеслав.
– Мы заглянем на огонёк, – сказал Тигран.
– Заглядывайте, – разрешила Света.
Мужчины ушли. Снимать с себя верхнюю одежду девушкам не хотелось: в доме ужасно холодно.
– Зря мы их отпустили, – сказала Света, – надо бы их заставить дров принести, печь растопить и дом прогреть.
– Ну, ты совсем уже.
– А что такого? Они же рыцари. Ну, классные же мужики.
– Классные? Чего там классного? Мужики как мужики. Ничего особенного.
– Ничего особенного? – удивилась Света. – А ты вообще их хорошо разглядела? Тебе какой больше понравился?
– Я разглядела, что ты очень навязчивая.
– Я?! Маша, таких мужиков упускать нельзя.
– Ну, так не упускай.
– Значит, у меня свобода выбора?
– Конечно.
– Тогда Вячеслав.
– Почему не Тигран?
– Армяне – они чёрные страшные.
– Ты себя в зеркале давно видела?
– Вот! Противоположности притягиваются. Значит – Вячеслав.
