– Никогда не бери с меня пример, если хочешь вырасти хорошим воином и ангелом.
– Катрин тоже так говорит, – задумчиво проговорила Эмс, отводя взгляд в сторону.
На пару минут мы замолчали. Думаю, в этот момент наши с сестрой мысли были похожи, ведь впервые мы с Катрин сошлись мнениями.
Параллельно с этим в мыслях проскочила одна отвратительная вещь, которая наверняка через пол века окажется правдой. Живя рядом с Катрин и проводя с ней куда больше времени, Эмми наверняка когда-то действительно станет, такой же. Она поймет, что демоны – истинное зло, против которого надо бороться, отвернётся от меня и тоже будет ненавидеть. Конечно, произойдет великое чудо, если Эмми сохранит в себе бесконечную доброту к миру и станет таким ангелом, которых рисуют смертные. А ведь она так похожа на маму. Может и выйдет, что характером пойдет в нее?
Нависшее над нами молчание прервала Эмс. Она положила маленькую ручку мне на колено и произнесла:
– Знаешь, а я не хочу быть, как ты или Катрин. Не хочу бороться только за Рай или только за Ад. Хочу быть между.
– Между Раем и Адом… – будто бы в трансе проговорила я, – это и есть сущность ирамитасов, как думаешь? – спросила с улыбкой.
А ведь в словах Эмми была правда. Я тоже не желала быть ни за Рай, ни за Ад. Конечно, подземное царство мне прельщало больше, но ведь и в Раю есть что-то хорошее. Что-то такое, чего никогда не будет в Аду. Там нет дивных пейзажей, нет невероятных закатов или рассветов. Если отвлечься от всех мыслей и полететь на самые окраины, где начинаются бесконечные сады, то ты буквально чувствуешь, как на душе становится легче. Пропадают все печали, уходит гнев. Хочется жить, летать, мечтать.
– Да, наверное, ты права, – сказала Эмми и сладко зевнула.
Кажется, она уже хотела встать с кровати, чтобы пойти к себе, но после решила спросить. Очень тихо, опустив глазки в пол.
– Можно я сегодня посплю у тебя? Мне одной просто страшно.
На моих губах появилась улыбка. «Прошу, малышка, никогда не взрослей» – мысленно попросила, а вслух ответила:
– Да, почему нет? Только с утра уйди пораньше, чтобы отец с сестрой не заподозрили, что эту ночь ты проводила в комнате самого страшного и злого существа в этом доме, – засмеялась я и взъерошила и без того лохматые волосы сестры.
Несмотря на спокойствие, что дарила мне Эмми, лежащая под боком, спалось, откровенно говоря, крайне плохо.
Во сне я пыталась убежать от Аластора, спрятаться, но ноги наливались свинцом, а веки буквально слипались, не давая и шанса увидеть дорогу. Каждый раз наталкивалась на тупик, а хищный голос палача звучал все ближе и ближе, будто бы подкрадывался со спины, как бы быстро не пыталась бежать.
К счастью, это все прервали яркие утренние солнечные лучи.
Немного поворочившись, я, все же, открыла глаза и повернула голову вбок. Как и ожидалось, Эмми уже не было рядом. Скорее всего она убежала к себе рассветом, а может, когда услышала первые шаги в коридоре.
Сев на кровати, я прислушалась к телу. Вроде оно перестало ныть. При ближайшем рассмотрении оказалось, что шрамов почти не осталось, разве что пару штук. Вызвав крылья я их осторожно осмотрела. Пара серьезных, но затянувшихся ран. Наверняка будет тяжеловато летать, но не до боли и рези в глазах.
Надев школьную форму – черную блузку и черную приталенную юбку в пол, – я направилась в столовую.
Пока шла по длинному коридору, что простирался от моей комнаты вправо, всё думала о том, что же мне скажет отец.
