Между сном и явью - страница 2

– Вениамин Матвеевич, разрешите сегодня отпроситься пораньше? У меня запись ко врачу на пять часов.

Ваза разлетелась вдребезги настолько явственно, что я услышал её звонкий хруст. Как бы не готовился, всё равно стало противно. Надо было терпеть. Подумаешь, бессонница. Сколько людей с ней живут, и ничего? А я, видите ли, решил лечиться. Так и буду сидеть, бумажки перебирать. А те, кто терпит, себе очередной лимузин купят.

Вениамин Матвеевич взглянул на меня, долго молчал. Искал подвох? Может решил, что я оскорблял его слишком тонко, чтобы понять сразу. Ни одна мышца на его лице не дрогнула, но вместо приветливого безразличия появилось презрение. Он смотрел уже сквозь меня, словно я в одно мгновение превратился в пустоту. Многих ли он удостаивал своим взглядом? Если раньше я искренне хотел оказаться в их элитном клубе, то теперь понял, как пагубны бывают некоторые желания.

– Ладно, – сухо сказал он, подумал и добавил: – но тогда сегодняшний день не будет оплачен.

Я не мог возразить и торжественные аккорды симфонии смеялись надо мной вместо начальника. Оставалось только согласиться и потерять почти две тысячи. Зарплата и без того таяла, едва дотягивая до следующей получки. Теперь же придёться затянуть пояс потуже.

– Спасибо, Вениамин Матвеевич. Я пойду?

– Иди.

Он снова уставился в монитор, а я неловко развернулся и вышел. Оставалось ещё чуть меньше часа до отъезда. Можно было вернуться к работе и проявить то самое трудолюбие, без которого нигде и ничего не выловить. Но что я не принимал самим своим естеством, так это альтруизм. Глупая трата времени, не больше.

Кристина снова замялась при моём приближении. Карандаш она уже отложила и вместо него накручивала на палец длинный каштанового цвета локон. Прогресс телефонного интима? Или простая тяга к разнообразию? Почему-то мне показалось это важным и я уже собирался её спросить, но громкий голос Николая меня опередил:

– Макс, слышь, погнали покурим! Всё равно шляешься тут без дела. – он стоял возле выхода на лестницу и кричал через весь зал, даже не задумываясь, что босс услышит и ему это не понравится.

Хороший он парень. Умел себя подать. Дорого, красиво. Всегда в модной, брендовой одежде, со смартфоном последней модели. И фигуру поддерживал в отличном форме. Только машины не хватало, но это дело молодое. Со временем и её купит. Главное, что он уже чётко понимал, какую жизнь хочет.

Сколько мы были знакомы, а я так и не понял до конца, таилось ли что-то глубокое за мышцами, будто точёными из камня. Верил, конечно, что под показной наивностью Коля скрывал недюжий ум. Такие люди не могут быть глупыми, иначе простой истины они бы не увидели. Но подтверждений этому я пока не находил.

И ещё одна загадка настойчиво подтачивала образ его, сложенный из моих убеждений. Я не мог понять, что забыл он в нашей компании. Коля привычнее смотрелся бы в кресле модного стартапера или, на крайний случай, биржевого брокера в идеально подогнанном костюме и с улыбкой беспринципного хищника. Но никак не на стульчике рядового сотрудника. Менеджера в отделе пролонгации договоров.

На предложение я согласился сходу и пошагал мимо Кристины дальше.

Курилка находилась на пролёт ниже офиса. Мне спуск давался с трудом, так что уходил я туда надолго, но редко. На площадке между лестницами стояло списанное кресло, того и гляди готовое развалиться, да пепельница из обрезанной бутылки с месячным запасом окурков. Хоть самую малость улучшить условия нам не позволяли снующие между этажами инспекторы пожарной безопасности. Раньше было лучше. Нам выделяли целую комнату с прекрасной вытяжкой и двумя диванами, с телевизором, с набором глянцевых журналов возле кофейного автомата. Но потом закон запретил всякий комфорт для курильщиков и низверг нас до уровня школяров. Снова, как в давно забытой юности, пришлось щемиться по углам, бесконечно оправдываясь. Я так делал в детдомовские годы и не подозревал, что снова придёться остерегаться неожиданных проверок.