На самом деле, про что конкретно говорит Коля, я не помнил. Планы начать свой бизнес у меня появлялись регулярно, но быстро находились все возможные препятствия и интерес угасал. С Колей я делился многими задумками, но он по обыкновению пропускал всё мимо ушей. Теперь же, неожиданно, опомнился.
– А может замутим? Будем на себя работать, а не на дядю. – спросил он.
– Надо будет подумать.
– Вот этим и займись. Ты будешь думать, а я буду всё делать. Типа ты – мозг, а я – руки. Будем как эти, Пуаро и Ватсон.
– Они из разных книг.
– Вот я о том и говорю. Ты умный, а я всё остальное. Так чё? Готов?
– Можно конечно. Но, правда, дай мне подумать пару дней. Тут сходу нельзя решать.
Я сомневался, что уже завтра Коля всё ещё будет помнить про это предложение. А если всё-таки вспомнит, то и к лучшему. Бизнес-идею придумать не трудно. Даже голову нагружать не придётся. Просто достану с пыльных полок памяти один из проектов, освежу данные и всё готово. А он пусть с документами носится, пороги всяких налоговых и им подобных конторок обивает.
– Ладно, думай, не буду тебя подгонять. Но учти. Чем дольше мы копаемся, тем сложнее будет. Все сладкие места расхватывают, как горячие пирожки. Я, хотя, пирожки не люблю, но смысл ты понял. Чё у тебя ещё нового?
– Ну так. Ко врачу вот сегодня иду. – сходу сказал правду и опешил. Такими подробностями из жизни я предпочитал не делиться.
– Это по поводу…
Коля кивнул на костыли.
– Не, я так, к психотерапевту.
– С ума сходишь? – спросил он с ухмылкой.
– Ха-ха, как смешно. Нет, со сном проблемы. Второй месяц не могу нормально заснуть.
– А, ну это нормально. Я каждую третью ночь заснуть не могу. Но это даже хорошо. Есть время подумать. Что было, что будет. Днём на это времени не хватает. Суета, как трясина затягивает. А ночью… Знаешь, особенно сейчас, осенью. Сядешь на подоконник, окно на распашку. Вдалеке трасса гудит, листья последние шуршат под дождём. И воздух такой свежий, чистый. Мысли сами собой текут. И никакой суеты пока будильник не зазвенит.
Он вернулся к любимому пафосу. Говорил, одновременно выпуская дым изо рта и рассматривал его клубы, будто хотел увидеть в них что-то важное. А мне нравилось. Хотелось слушать дальше, подробнее. Увидеть, наконец, ту самую глубину его внутреннего мира. Но он замолчал.
– Да какая там суета с нашей работой? Всё одно и тоже. Отупеть можно.
Николай щёлкнул пальцем и заявил:
– Только что это сказать хотел.
Дверь на пролёт выше открылась и на лестницу вышла Мария. Ещё одна наша сотрудница. Ещё и трёх месяцев у нас не проработала, но в коллектив влилась стремительно. Она нравилась мне своим живым характером и неугасающим оптимизмом. Вот только это удивительным образом сочеталось с бритвенно острым языком. Она не раз доводила до слёз Кристину. Да и Шуру бы довела, если бы он не принимал с готовностью каждый укол. Не доставалось от неё только Коле, и я догадывался почему.
– Мальчики, вы тут одни?
Она спустилась к нам воздушной походкой, подпрыгивая на каждой ступеньке. Смотреть мне на это, как человеку, с лестницами дружбу не водившему, было страшновато. Для меня каждая ступенька равнялась с Эверестом. И спуск с него, как полагалось, был куда сложнее подъёма.
На последок Маша перепрыгнула сразу две ступени, приземлилась прямо передо мной и отпружинила к Николаю. Сходу поцеловала его и снова отпрыгнула. И в каждом движении её запечатлелась изящная невесомость. Будто бабочкой порхала.
