– То есть это все-таки аудиенция? – У Айлин тут же позорно заурчало в животе – то ли от голода, то ли от беспокойства, то ли от всего сразу. И зачем только она отказалась завтракать?! – Но тогда… тебе придется меня представить! А как же…
– Если благородный дон представляет свою спутницу только по имени, значит, у него есть на это основания, – спокойно сказал Кармель. – В пределах Арлезы женщина дворянского происхождения вправе называться так, как пожелает, а любые вопросы по этому поводу следует задавать мужчине, который ее сопровождает. Впрочем, уверен, что у дона Хосе Мануэля лишних вопросов не окажется.
Внутри управы оказалось прохладно! Айлин, уже уставшая от полуденной жары и по достоинству оценившая белое покрывало, едва не скинула его, наслаждаясь восхитительной разницей ощущений! Оказалось, что узкие окна не дают палящему солнцу превратить каменное здание в натопленную печь, а стены, облицованные мрамором вместо привычных деревянных панелей, бережно сохраняют драгоценную прохладу. Если бы Айлин могла, она бы вдобавок разулась и с наслаждением зашлепала босыми ступнями по мраморным плитам пола, но…
«А в Вуали я так и сделаю! – решила она. – Даже если это шокирует прислугу Кармеля! Буду ходить босиком по чудесным холодным гладким плиточкам… и по траве… и по песку на морском берегу – там ведь есть песок? Вот он наверняка горячий, ну и что? Хочу почувствовать Арлезу на вкус и на запах, ощупать ладонями и ступнями, впитать ее всем телом и душой – как чувствую Кармеля в постели!»
Очередные двери распахнулись, и мальчик-провожатый отступил в сторону, давая понять, что гостей ждут именно здесь.
И действительно, ждали!
Базаргин, он же принц Арлезы, во что Айлин до сих пор с трудом верила, сидел на низком широком диване, опираясь спиной на целую гору ярких подушек, а у окна, закрыв его широкой спиной, маялся мэтр Эверс, так старательно разглядывая пол у себя под ногами, что Айлин немедленно вспомнила Академию и собственные визиты в кабинет к магистру Эддерли.
Еще в комнате был большой и совершенно пустой стол, при виде которого невольно подумалось об обещанном шамьете. Интересно, в Арлезе принято подавать к нему хотя бы печенье? В желудке снова предательски заурчало, но, к счастью, совсем тихо.
– Прекрасная донна! – Встав с дивана, принц отвесил ей чрезвычайно куртуазный поклон, на южный манер приложив руку к сердцу. Айлин, робея, присела в изящном низком реверансе, искренне жалея, что ради этого пришлось выпустить руку Кармеля. – Прошу прощения, что вынужден отнять у вас немного драгоценного времени, пока ваш спутник исполнит свой долг. Позвольте предложить вам присесть!
Говорил он по-дорвенантски, причем очень чисто, с едва заметным акцентом, напомнившим Айлин выговор лорда Каэтано Логрейна, а потом указал на диван и учтиво сделал шаг в сторону, давая понять, что Айлин может расположиться там совершенно свободно. Именно это она и сделала, постаравшись с непривычки не запутаться в покрывале и чинно сложив руки на коленях, как положено леди. А потом превратилась в глаза и уши, потому что суровые взгляды Кармеля и арлезийского принца скрестились на несчастном базарном маге. «Кажется, я впервые в жизни смотрю на такое со стороны. Даже странно, что ругать собираются не меня!»
– Когда ваш курс получал перстни и распределения… – с опасной ласковостью начал Кармель, и мэтр Эверс крупно сглотнул и виновато потупился, – я полдюжины раз повторил каждому, что если есть возможность решить любую проблему, прибегнув к помощи законов, вы должны поступить именно так. Для кого, хотелось бы знать, я это говорил? Арлезы это касается даже в большей степени, чем любой другой страны! Видит Странник, Брайан, нельзя же быть таким болваном! Да сообщи вы базаргину, что вас принуждают нарушить законы Ордена, и с этим мерзавцем наконец-то обошлись бы так, как он давно заслуживал. А остальной базарный люд убедился бы, что вас не следует задевать, поскольку вы строго соблюдаете законы и знаете, к кому следует обращаться!
