Мы практически бежим по той же тропе, по которой и пришлю сюда. Вот он, выход из пещеры, а дальше до корабля уже рукой подать. Страх и адреналин заставляют нас бежать, и вот уже мы на корабле, в безопасности.
Только когда входной люк задраен и я перевожу дыхание, до меня доходит, в какой опасности была меньше часа назад. Пережить похищение бакайцами, сбежать с их корабля, чтобы оказаться ужином каких-то гипнопоползней на неизученной планете.
Осознание этого всего вылилось в смех и слезы. У меня началась истерика.
– Ты что? – Вертас удивленно посмотрел на меня. Мы были в командной рубке, и мужчина проверял функции корабля, готовясь к взлету.
– Я чуть не стала обедом у какой-то инопланетной твари, – сквозь слезы удалось произнести.
Мужчина встал и подошел ко мне. Я сидела на том самом чемоданчике, который он так бережно охранял, и даже когда мы неслись к кораблю, подгоняемые страхом, он не выпускал его из рук, стараясь не уронить и не повредить.
Он взял меня за руку и поднял с чемоданчика. Я уже думала, что он просто опасается о сохранности содержимого, того, что поднял со дна того озера, но мужчина прижал меня к себе, заключив в объятия. Я замерла, смотря в лицо хармита. Он медленно наклонился и прижался к моим губам. Такой неожиданный поцелуй из нежного в мгновение ока перерос в жаркий, страстный. У меня закончился воздух в легких и закружилась голова, и я вцепилась в мужчину. Обвила его шею и зарылась руками в волосы на затылке. Сама потянулась за добавкой, страшась, что меня оттолкнут. Но мужчина не оттолкнул, он, наоборот, подхватил на руки и понес. Благо корабль небольшой, и двери автоматически распахивались перед нами. Я понимаю, что он принес меня в свою каюту, нашу каюту. Я так хочу, чтобы она стала нашей. Понимаю, что последует дальше, и хочу этого. Страшусь первой близости, но хочу ее до нервной дрожи в пальцах. Возбуждение закручивается узлом где-то внутри живота, заставляя сжимать мышцы и сводить сильнее ноги.
Вертас опускает меня на кровать и, отстранившись, смотрит в глаза. Я чувствую себя самой желанной, самой красивой, самой-самой. Медленно прикасается к бегунку молнии на комбинезоне и тянет его вниз. Он словно дает мне время передумать, остановить его. Но я не хочу. Я сама помогаю ему раздеть меня и любуюсь хармитом, когда он скидывает свой комбинезон. Он идеален. Самый красивый, самый любимый. Меня не пугают ни заострившиеся скулы, ни его хвост с мягкой пушистой кисточкой, который щекочет и гладит меня.
– Ты уверена? – все же прозвучал вопрос от Вертаса. А я, судорожно сглотнув, кивнула. И получив согласие, мужчина впился в губы, прикусывая их до крови, а затем зализывая места укусов. У меня с губ сорвался стон наслаждения. Оно было где-то на грани боли и удовольствия, и именно это хождение по лезвию ножа возбуждало и придавало ощущениям невероятную остроту. Кожа к коже, нежность касания и жар поцелуев. Я сходила с ума и кусала губы.
– Не сдерживай себя, – то ли приказал, то ли попросил мужчина, и я отпустила себя. Долой стеснение и страх. Есть только он, я и наша любовь. Выгибаюсь под прикосновениями и губами Вертаса. Он целует тугие горошинки сосков, перекатывая их между губами, а потом резко прикусывает, а меня словно током пробивает. Мышцы где-то внутри непроизвольно сжимаются, а с губ срывается то ли вскрик, то ли стон.
