Мифы Древнего мира - страница 23

Состарившись, Самуил поставил судиями двух сыновей – вероятно, чтобы сделать это достоинство в семействе наследственным. Но сыновья не пошли по стопам отца, а творили суд неправый. Из-за этого, а быть может, и от зависти к колену Ефремову израильтяне заставили Самуила оставить себе судейское достоинство. Убедившись на бесчисленных примерах соседних народов, что лучшее средство в общественных бедствиях – самодержавный властитель или царь, они обратились к Самуилу: «Дай нам царя, который выводил бы нас из затруднений, когда мы ведем войну, и какого имеют все язычники». Самуил же доказывал, что установление царской власти будет равносильно отпадению от Иеговы, и со всем жаром свойственного ему красноречия старался убедить народ остаться при прежнем образе правления. В доводах Самуил опирался главным образом на основное положение Моисеева закона: народ израильский, будучи избранным народом Божиим, составляет вместе с занимаемой им Ханаанской землей собственность самого Иеговы и поэтому должен иметь царем только Бога, но никак не человека.

Но доводы Самуила не имели успеха. Народ не отступил от своего намерения, и Самуилу пришлось согласиться на избрание. Выбор его – конечно, не без благоразумного умысла – пал на одного человека из слабого колена Вениаминова и, притом, из самой незначительной семьи этого колена. Тот назывался Саулом, был прекрасен собой («целою головой выше всего народа») и храбрости необыкновенной. Посланный отцом отыскать пропавших ослиц, Саул, не найдя их, пришел к пророку Самуилу, чтобы спросить его. Самуил принял его дружески и помазал священной миррой в цари израильские. Затем велел ему вернуться домой и сказал, что он должен будет предстать пред собранием пророков. Удалившись, Саул поступил так, как приказал ему Самуил. Пророки встретили его и приветствовали вдохновенными песнопениями. Дух Божий снизошел на Саула, и он стал пророчествовать пред ними словами древних. Тогда все, знавшие его раньше, восклицали в изумлении: «Разве Саул из числа пророков?» Но изумление это достигло высших пределов, когда Самуил в созванном вслед за этим всенародном собрании представил этого самого Саула как их будущего царя. Вместе с радостными криками народа: «Да здравствует царь!» многие говорили: «Чем может он помочь нам?» К нему отнеслись с пренебрежением и не принесли ему никаких даров. Однако Саул, о чем и сам прежде не имел никогда в помышлении, благодаря своим подвигам, сделался дорогим для угнетенного отечества.

Саул вел целый ряд счастливых войн против аммонитян при царе их Наасе, против филистимлян и амалекитян. Но когда он не послушался приказания Самуила истребить амалекитянского царя Агата со всем его народом и со всеми стадами его, дух Божий отступился от него, он был отвергнут, и царем, по повелению Иеговы, был тайно помазан Давид. Однако Давиду, прежде чем весь народ признал его царем, пришлось многое испытать: претерпеть несколько гонений и подвергнуться неоднократным покушениям на свою жизнь, а после самоубийства Саула в битве с филистимлянами вести упорную борьбу с полководцем его Авениром и старшим сыном Саула Иевосфеем.

В правление Давида (1033–993) иудейское царство достигло величайшего блеска. Как храбрый полководец, Давид вел многократные войны, в которых и он, и народ его выказывали необыкновенное мужество. После счастливого похода против сирийцев иудейское царство приобрело грозное величие, и наступил действительный и продолжительный мир. Давид простер власть до устьев Евфрата, и сирийцы из Эмафа, Дамаска и Низибии платили ему дань. Давид также распространил государство и на юг. Моавитяне и эдомитяне, заключившие союз с низивийским правителем и поддержанные им и ассирийцами, напали на израильтян, но были также разбиты Давидом и храбрым полководцем его Иоавом и бесчеловечно истреблены. Государства эти подпали под власть Давида, а завоевав Идумею, он получил даже гавань в Аравийском заливе. Совершенно покорены были и филистимляне. Наконец Давиду удалось вырвать у иевусеев Иерусалим с крепостью Сион, которыми они до тех пор владели. Эта крепость была укреплена так сильно, что на предложение Давида сдать ее иевусеи насмешливо отвечали: «Даже хромым и слепым для защиты ее достаточно было бы только крикнуть: не смей входить, Давид!» Но Давид тем не менее взял ее, укрепил еще больше и сделал Иерусалим и Сион резиденцией. Иерусалим стал столицей государства еще и потому, что Давид перенес туда с необыкновенной торжественностью киот завета, причем сам плясал перед киотом при несении его в Сион. Царь решил еще больше украсить город. С помощью финикийских архитекторов, присланных к нему вместе с кедровым лесом царем тирским, он построил в Иерусалиме богатейший и прекраснейший дворец. Еще он желал перенести народную святыню из скинии в прочный и роскошный храм, но привести в исполнение это предприятие ему запретил пророк Нафан.