Мифы языческой Скандинавии - страница 7

История германо-скандинавского мира в I тысячелетии н. э. может объяснить эту мрачную и страшную замену небесного бога повелителем павших героев. Традиционный племенной мир рушился как под натиском римских легионов, так и в процессе ответного движения «варваров» – наступила эпоха Великого переселения народов. «Справедливые» войны, служившие защите своего племени под покровительством «справедливых» и светлых богов, сменились истребительными, захватническими походами. Тацит описывает, как сражалось самое свирепое из известных ему германских племен. Свевское племя гариев «с помощью всевозможных ухищрений и используя темноту, добиваются того, что кажутся еще более дикими: щиты у них черные, тела раскрашены; для сражений они избирают непроглядно темные ночи и мрачным обликом своего как бы призрачного и замогильного войска вселяют во врагов такой ужас, что никто не может вынести это невиданное и словно уводящее в преисподнюю зрелище; ведь во всех сражениях глаза побеждаются первыми». Тацит оказывается точным в своих загробных ассоциациях: само имя гарии, харии означало просто «войско» и напоминает наименование павших героев Одина – эйнхерии. Время бога «правильной» войны и высшего небесного бога Тиу кончилось, пришло время неистового Одина-Вотана и новой, «высшей» справедливости.

Германцы не оборонялись от римлян – они остановили империю на Рейне и сами обрушились на Рим: ведь там, за укрепленной римской границей, лимесом, были сосредоточены немыслимые для варваров богатства, которыми пресыщались римляне, оставляя презираемых ими варваров в нищете. Тацит еще пишет о том, что «германцы столь же мало заботятся об обладании золотом и серебром, как и об употреблении их в своем обиходе. У них можно увидеть полученные в дар их послами и вождями серебряные сосуды, но дорожат они ими не больше, чем вылепленными из глины; впрочем, замечает римский автор, ближайшие к нам знают цену золоту и серебру из-за применения их в торговле». Но уже Страбон пишет, что равнодушие к богатству ушло в прошлое: гельветы – «племя богатое золотом, но мирное», – узнав, «что богатство, приобретенное кимврами разбоем, превосходит их собственное <…>, пришли в такое возбуждение, что поднялись вместе с кимврами» против римлян. Римлянам удалось отбить варваров, но это было только начало. Страбон признается, что «принятый у нас образ жизни испортил нравы чуть ли не всех народов, внеся в их среду роскошь и любовь к наслаждению, а для удовлетворения этих пороков – гнусные происки и порождающие их бесчисленные проявления алчности».

Правда, у германцев это была поначалу странная, на современный взгляд, алчность. Археологи находят драгоценную римскую посуду… в погребениях германских вождей. Золото и серебро ценится в загробном мире больше, чем при жизни (если верить Тациту). В последующие века богатства приносятся в жертву в традиционных германских и скандинавских святилищах – убивают людей (пленных?), скот; массу ремесленных изделий, оружие, украшения из золота и серебра, культовые (вотивные) изображения бросают в озера (ставшие болотами). Оружие найдено намеренно поврежденным – поломанным на куски или изогнутым (об этой порче жертвенных предметов рассказывал Орозий).

Жизнь в этом мире – разрушающемся мире традиционных племенных ценностей – ненадежна: надежней обеспечить себя на том свете. Сам Один, согласно средневековой легенде, о которой еще пойдет речь, завещал брать с собой на погребальный костер или хоронить в тайном месте как можно больше сокровищ – они нужны для вечной жизни в Вальхалле. Эти люди и их боги еще далеки от евангельской заповеди: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в Царство Божие».