Увы, все адвокатские подсказки Сергея остались только в нашей смс-переписке. (21 августа 2020 года- Прим. авт.)
В какой-то момент Михаил отказался от услуг Пашаева, публично заявив, что наймет адвокатов посильнее. Но потом вновь согласился продолжать сотрудничество со своим защитником, что удивило всех, кто следил за ходом событий. Мне тогда захотелось опубликовать слова Стебунова и Высоцкого. Казалось, что если Михаил эту правду об адвокатах услышит, то выберет себе другого защитника. Но для того, чтобы это публиковать, надо было юридически подстраховаться.
Возможно, многие помнят, что юристы в тот момент, следя за баталиями Пашаева и Добровинского, все как один публично давали советы, подсказывали, как можно смягчить срок Михаилу. А я снова обратилась к Сергею Гроза, который раньше не обсуждал в прессе эту тему. Сергей Владимирович высказался резко, чётко и по делу. Комментарии Сергея многие издания разобрали на цитаты, их можно найти в интернете. Ссылку на свою статью я отправила Анастасии Ефремовой, от которой получила краткий ответ: «Ничего мне больше не присылайте, я всё вижу в интернете первой!»
С желанием докопаться до истины я попыталась поговорить с супругой Ефремова. Написала Софье в мессенджер. «Простите, я всего боюсь. Не хочу ничего портить», – ответила Софья.
Вскоре Сеть, словно бомба, разорвала неожиданная новость: Михаил отказался от услуг Эльмана Пашаева! В те же дни в Министерстве юстиции встал вопрос о лишении адвокатского статуса защитников обеих сторон.
«взял вину близкого человека на себя»
Однажды утром раздался звонок от редактора Ольги Сабуровой, с которой мы занимались «Делом Ефремова».
– Можешь сделать интервью с Пашаевым? Мы готовы предоставить свою площадку. Пусть приходит к нам в редакцию, сделаем печатную и видеоверсию интервью.
– Думаю об этом, – ответила я Ольге. – Сама очень хочу встретиться с Пашаевым и задать вопросы, которые у меня возникли в процессе общения с друзьями Михаила. А также совершенно непонятно, почему отмалчиваются жена Михаила и его сестра, ну и самое главное – почему именно такую тактику ведения процесса выбрал Эльман Магеррам оглы.
Я понимала, что сейчас надо действовать решительно: либо пан, либо пропал, поскольку журналистов, желающих поговорить с Пашаевым, было много. А время меж тем шло, положение Михаила Ефремова ухудшалось, и я, как многие люди в нашей стране, ему сочувствовала.
Знаю, что с юристами, а тем более с адвокатами, договариваться архисложно, поскольку это люди весьма специфического склада мышления. Адвокаты, подобно дипломатам, никогда не говорят «нет». Но и «да» не говорят, и ты находишься в каком-то подвешенном состоянии. Как найти подход к адвокату, чтобы не получить отказ в интервью, может подсказать только сам адвокат.
– У тебя восточная фамилия. И ты идёшь к уважаемому кавказскому мужчине. Поэтому прежде всего надо сказать ему: «Ас-саляму алейкум, Эльман Маггерам оглы», выразить тем самым своё уважение и почтение», —посоветовал мне Сергей Гроза.
– Ты прав: у человека есть отчество. К Добровинскому ведь по имени и отчеству журналисты обращаются. Для любого человека звучание его собственного имени приятнее, чем любая музыка.
– Ко-неч-но! – поддержал меня Сергей. – Из-за того, что ты уважительно, соблюдая традиции, обратишься к нему, Эльман не откажет тебе в интервью.
Я позвонила Пашаеву, и он любезно отозвался. В первую очередь я его поприветствовала, представилась. Моя восточная фамилия произвела на него впечатление. Мы поняли, что будем разговаривать на одном языке.
