Эта идея понравилась Серпухову, и мы поторопились обратно в коридор. Свернули в ближайший поворот, и попали в другой коридор. По нему было заметно, что здесь никто не приводил его в порядок. Мох, сырость, паутина… Он заметно отличался от того коридора, по которому нас вел Чудинов. Скорее всего, его никто не поддерживал в должном порядке.
Один раз даже пришлось перебираться через прогнившую и обрушившуюся балку. Сложно сказать сколько продлилось наше приключение, пока мы не оказались в круглой комнате. Над ней не было крыши, а сама комнатка поднималась вверх метров на двадцать.
– Придется лезть, – Серпухов поморщился, представляя себе такую перспективу.
К счастью, карабкаться наверх оказалось легко – стены этой причудливой комнатки были выложены из камня, за которые было легко хвататься и становиться без страха, что камень выскользнет из ноги. Конечно, часть камней тоже поросла мохом, но он сильно пересох, и нога не скользила.
– Да это же колодец!
Когда до края стены оставалось метра три, я рассмотрел журавль, с помощью которого жители доставали воду.
– А где тогда вода?
– Мне откуда знать? Я что, по-твоему, жил здесь? Может, пересохла. Не без усилий местных копателей подземных ходов.
Я первым выбрался из колодца и помог вылезть Серпухову. Пока мы бродили, уже вечерело и начал накрапывать мелкий противный дождик, поэтому людей поблизости не было. Только одна бабулька смотрела на нас через забор с нескрываемым ужасом и что-то бормотала себе под нос.
– Какой только напасти на Руси не увидишь… – донесло до моего слуха порывом ветра.
– Это точно, бабушка. Берегите себя, а то ходют тут всякие!
Я ей весело подмигнул, на что бабулька махнула рукой в мою сторону и поспешила скрыться за забором.
– Ладно, шутки в сторону, – Серпухов осмотрелся по сторонам. – Мы где-то на окраине, и будет лучше, если мы поскорее уберемся отсюда. За Чудиновым определенно пришли люди с серьезными возможностями, а нас здесь всего двое.
– Гостиницы и вокзалы отпадают, казармы дружинников и Надзора тоже. Неизвестно на чьей они стороне.
– Нас же ни в один магазин не пустят, – Серпухов с кислой миной осмотрел вещи.
– Поэтому придется раздобыть вещи другим путем, – я махнул головой в сторону соседнего двора, где на бельевой веревке сушилась одежда.
– Не-е-ет, чтобы я – сотник Московского князя штаны воровал…
– А мы купим. Лично я оставлю пару сотен. Думаю, хозяева только рады будут.
Через несколько минут мы обзавелись подходящей одеждой – мещанские штаны с рубахой, заменили наши обгоревшие вещи. Куртки, увы, пришлось оставить – поздней осенью было холодно без курток, так что и обгоревшие пойдут – тут бы ночь переждать, а перед входом в магазин выбросим.
Прищепки, на которых сушилось белье, держали две сотни рублей – денег мы оставили раз в шесть больше, чем стоили вещи. Хорошо, хоть дождь перестал моросить и небо прояснилось, иначе пока хозяева бросились бы снимать белье, купюры превратились бы в мочалку.
Серпухов уже отошел от первого потрясения и выглядел бодрым.
– Сейчас найдем где переночевать, благо брошенных домов тут достаточно, а утром обзаведемся новыми вещами и продолжим путь. В Самаре нас уже ничего не держит.
