– Был бы топор с собой, запросто повесил бы, – сказал Андрей, разгоняя руками плотную завесу от «L&M» и «Winstone». – Вы бы хоть окно открыли.
Андрей открыл нараспашку одну раму, впуская холодный и относительно свежий ноябрьский воздух. «Снаружи может показаться, что кабинет горит. Как бы прохожие пожарных не вызвали», – подумал он, глядя, как табачный дым сизым облаком покидает кабинет.
– О! Уман едет! – показал он товарищам на приближающуюся «одиннадцатую» Умановского. – Позовём его на бал?
– Это можно. Как выпьем коньячку, так и вдарим по пятачку. В это свиное рыло, – сказал Николаич. Не так давно Сергей Николаич получил взыскание, стараниями именно Умановского, и не питал к тому нежных чувств.
В этот момент раздался громкий хлопок, и автомобиль Умановского бросило влево, аккурат на нож грейдера. Послышался противный скрежет, и Андрей увидел, что всю левую сторону авто Умана «немного поцарапало» мощным ножом тяжелого грейдера.
– Мужики, а ведь Уман по «встречке» ехал! Если он сейчас «наезжать» на работягу будет, может «впряжёмся» за него? – Спросил Андрей.
– А что? Пошли, пока трезвые. А то, попадёт работяга ни за что. Он-то не виноват, а Уман может гаишникам ситуацию по-другому «нарисовать», ему доверия больше. – Здраво рассудил Михалыч.
****
– …ь…ё…я…! – вслух матерился Артём, глядя на вылезающего из покорёженной «одиннадцатой» мужчину в прокурорском мундире. – Вот я попал… И хрен кому докажешь, что это он нарушил все правила, и ехал по «встречке».
Ошарашенный Умановский вылез из правой двери (левую намертво заклинило), и начал было вопить на водителя грейдера, виня его в невнимательности, но тут увидел приближающихся к нему оперов ОБЭП, одетых в костюмы с галстуками. «А, у них же праздник сегодня… Как они не вовремя. Надеюсь, они ничего не видели», – пронеслось у него в голове.
– День добрый, Александр Алексеевич! – поздоровались они.
– И вам того же, – недовольно буркнул он. – Вот, видите-ли, въехал в меня, – и указал на бледного парня, у которого заиграли желваки.
– Вы, как обычно, переворачиваете всё с ног на голову, – резонно возразил Михалыч, которому Умановского уже опасаться было нечего. – Мы видели момент столкновения и причину, которая к этому привела. И эта причина – ваше неуважение к законам, а именно – грубейшее игнорирование знака «въезд запрещён», и движение по встречной полосе … Да вы ещё и пьяны! – По театральному всплеснул руками Михалыч.
Артём не верил своим глазам: прокурорского отчитывал, как мальчишку, какой-то мужик в штатском. Эфэсбэшник, что-ли?
– Факт нарушения зафиксирован камерой наружного видеонаблюдения, установленной как раз над входом в вашу Преисподнюю, – вещал Михалыч. – А это уже доказательство для суда. – Андрей, позвони «Панасонику», пусть запишет на дискету. Сейчас при понятых изымем, по всем правилам.
«Панасоником» звали за глаза инспектора по связи. Он ремонтировал компьютеры, рации и оргтехнику. Разбирался он и в системе видеонаблюдения, недавно установленной по периметру здания отдела. Андрей направился в здание, чтобы позвонить кудеснику техники. Потом вспомнил, что тот, скорее всего, уже в ресторане. Но «Панасоник» недавно показывал Андрею, как переписывать фрагменты видеозаписи на дискету. «Если сам не смогу, в понедельник перепишем. Запись хранится трое суток. Придётся поискать подольше, но сделаем», – думал он.
