Я не понимаю, к чему он клонит.
– А ваша армия не может пользоваться теми же методами? Ваши элитные подразделения – они ведь тоже так умеют, нет?
– Разумеется, мы можем всё, – раздражённо перебивает леди А. – Зачистить всю Периферию из конца в конец, превратить её в выжженную пустыню.
Жестокими чертами лица и стремительными движениями эта женщина напоминает мне хищника.
– Но мы не будем этого делать. Мы не хотим. Мы не монстры, мисс Хант.
Она смотрит на меня с проблеском интереса.
– Я вижу, у вас проснулся вкус к радикальным методам. В такой гуманной и сострадательной девушке это, пожалуй, даже разочаровывает.
– Я не хотела никого убивать! Никогда! Вы меня заставили! Полагаю, тут будет то же самое, раз я вам нужна…
От мысли о том, что мне предстоит совершить ещё одно преступление, к горлу подкатывает тошнота.
– Напротив, вы нам нужны, чтобы предотвратить резню.
– Из меня плохой дипломат.
– Да, мы заметили. Ваша задача будет иной. Точечная ликвидация.
Так я и знала! Но я всё равно хватаюсь за голову, совершенно раздавленная.
– Несколько ликвидаций, – уточняет С., выводя на экран трёхмерную карту Периферии.
Периферия расположена вокруг Центра наподобие короны. За рекой и стеной тумана угадываются очертания мрачных городов, рыжеватых сухих полей, редких лесов, голых скал.
– Выглядит довольно убого, – говорит С. – Однако париям удалось развить самые разные виды деятельности, которые позволяют удовлетворять основные нужды населения и жить автономно. Ещё нам известно, что власть у них децентрализована. Существует несколько шефов, видимо, каждый управляет своей сферой.
– Вы знаете этих людей?
– Нет. Пока не знаем. Когда молодое поколение захватило власть, всё, что мы учредили, было упразднено, и они реорганизовали Демос на свой манер.
– Поэтому мы и отправляем вас туда, – объясняет леди А. – Вы внедритесь в самое сердце Периферии.
– Я… буду жить в Демосе?
– Да. И довольно долго. Чтобы стать там своей. Потом вы вычислите шефов. И устраните их. И нам останется только ввести войска и мирно взять контроль над Периферией. Идея должна вам нравиться, нет?
И устраните их.
Как просто и естественно это звучит в устах леди А.! Я больше не могу сдерживаться, меня просто разрывает, губы трясутся.
– Нет… умоляю вас… Почему? Почему вы делаете это со мной?
– Мы уже объяснили: чтобы избежать массовой резни.
Леди А. явно раздражена тем, что приходится повторять. Она стоит у меня за спиной и с силой сжимает мне плечи. Поддержать, чтобы я не упала? Да нет. Я просто кукла в её руках, которой она вертит, как ей вздумается.
– Вы ведь не хотите резни, так? Отвечайте!
Я собираюсь возразить, но перед этим воплощением жестокости у меня просто отнимается язык.
– Успокойтесь, – приказывает она.
Потом отпускает меня, вытирает руки маленьким шёлковым платком и оборачивается к С.:
– Успокойте её.
Внезапно моё «я» разлетается вдребезги. С жестокой ясностью я вижу, что меня больше нет, я в их руках – неодушевлённый предмет, орудие убийства, простое и ясное. Я кричу:
– Отпустите меня! Вы не имеете права! НЕ ИМЕЕТЕ ПРАВА!
С. крепко держит меня, чтобы я не могла пошевелиться, и шепчет на ухо:
– Мила, всё будет хорошо. Поверьте.
Его прикосновения и голос немного успокаивают. Я делаю несколько глубоких вдохов и наконец овладеваю собой. Выпрямившись, я сталкиваюсь с невозмутимым взглядом леди А. Мне становится стыдно, что я так унижалась.
