Ну вот, приехали. Дочку придумали, а самое главное забыли. Я почувствовала себя на работе. Опять приходится все и за всех додумывать и осуществлять. А ведь нужно хотя бы возраст мне обозначить, место и день рождения. Допустим, родилась я здесь, в замке. Роды кто принял? А если не в замке, то как меня князь нашел? Я изложила свои доводы и по реакции поняла, что завалимся мы своей бандой перед королем, как пить дать. Не совсем же он идиот.
- Общий сбор немедленно! - я одним глотком допила чай и вскочила.
- Ага, - Ольгу ветром сдуло.
- У князя не было жены, - сокрушенно покачала головой Мария Максимовна. - Мы у него появились, когда он уже в годах был.
- Ну, это даже лучше. А то бы пришлось портреты демонстрировать, могилку сооружать. Князь как мужчина видный был? Путешествовал? Мог прижить девчонку на стороне?
- На стороне? - Мария Максимовна покраснела. Куда я попала? Тут даже старушки как невинные дети. Явно не ее была идея найти меня.
Ольга вернулась с известием, что все ждут в столовой. Я потянулась к платью, в котором вчера ужинала, но Ольга возмущенно вырвала его у меня из рук. Достала другое. Голубое с белыми манжетами и воротничком. Я хохотнула, невинность на марше. Но послушно оделась, позволила уложить волосы небрежными волнами. Эх, не понимала я раньше людей, которые в свою персону влюблены по уши, осуждала их. Вот и наказание мне, глаз сама от себя не могу оторвать. А у меня важное совещание, между прочим. Судьбоносное.
- А ну, четко изложить, откуда я могла появиться у старого князя! - я погрозила кулаком ворону, гуляющего по столу. Крылья за спину, как есть секретарь. - Кто придумал отмазку про дочку?
- Я, - покаялся Мирон. Похоже, он тут заводила. - Стало быть, вы родились. И все. Князь умер, а мы вас растили.
- Блеск! Даже я в такое не поверю, а я на вашей стороне. Король на пару с магом разоблачат нас в две минуты. Из воздуха, что ли, я материализовалась? В капусте нашли? Аист принес?
- Что ж делать-то? - на меня умоляюще смотрели семь пар глаз.
- Что делать? Раньше надо было думать, - я нахмурила лоб, мне выкручиваться не впервой, но этих стоило наказать молчанием. - Значит, так! Однажды, двадцать лет назад, на крыльцо положили младенца. Меня, то есть. С запиской, что это княжеская дочь. Понятно? Князь дочку признал, прослезился. Но не зажился на этом свете. Оставил малышку дважды сиротой.
- Записку могут попросить, - резонно заметил Филя. Светлая голова у парнишки.
- Записку я напишу, но она должна выглядеть потрепанной. И одежки младенца тоже нужны. Давайте хоть Анечкины, - я перечисляла, что требуется для полноценной аферы. - Какую-нибудь безделушку, как будто бы от матушки. На младенце была. Чтобы князь не усомнился, что девочка его дочь. Несите все сюда.
- Ага, - и ведь принесли. Пеленки в кружавчиках, распашонку, пинетки, корзину, бумагу, чернильницу с пером, и блестящий камешек на кожаном шнурке. В каком веке я очутилась? Средневековье. А еще магов чуть-что поминают. Недолго думая, я нацарапала записку:
“Ждала тебя, моя любовь, но больше ждать нет сил.
Милада, дочь твоя, прими, чтоб Бог тебя хранил.”
Вышло коряво. Но всем понравилось. Анечка пела как песню, Филя тараторил очень похоже на частушки, Мирон разбавил мои слова своим “стало быть” и, как ни удивительно, ложь превратилась в правду. Даже я почти поверила, что я та самая малютка, которую темной ночью оставили у ворот замка. Бедная сиротка, так жалко, осталась без матери и без отца.
