Я невольно выдохнула. Но лишь на мгновение, все еще переживая о судьбе своего распределения. И словно мысли мои прочтя, оратор вначале хлопнул молотком по трибуне с криком: «Долг продан», – а затем уточнил для протокола:
– Что записать про место отбытия?
Настолько изумленная происходящим я не сразу заметила стоящего невдалеке от старца мужчину в черном фраке, который тут же подошел и что‑то прошептал ему на ухо.
Следом я услышала слова, без преувеличения, решившие всю мою судьбу.
– В Котаз, Вурмград, в город некромантов, – безэмоционально продиктовал тот.
А я не знала, радоваться мне этому или нет. Толпа словно побелела после этих слов. Моряк, ко всему прочему, сочувственно похлопал меня по плечу со словами: – Извини, парень, и прощай.
Что значит, извини? И что он имеет в виду под своим этим скорбным «прощай»? Кто мне скажет?!
Но, увы, лысый пояснять ничего не стал и лишь молча прошел к старцу, забрал деньги и затопал к выходу. А оратор ему вслед проскрипел:
– Один золотой идет в уплату процентов за посредничество. – И уже мне приказал: – Подойди.
Невольно подчинилась. Вообще, чувствовала я себя как в каком‑то сне.
– Вытяни руку, – прозвучал следующий приказ.
Сделала, как велели. В следующий миг в районе запястья ощутила легкое жжение, когда оратор поставил там, прикоснувшись металлической пластиной, какую‑то печать. Которая, к сожалению, оказалась самым настоящим магическим клеймом, запрещающим колдовать.
6. Глава 5. Котаз
Свинство! Скотство! Да как вообще можно так обращаться с только‑только прибывшими в королевство? И долг повесили в целых пять золотых! И нет бы оставили в покое. Мечтай. Так еще и долговое клеймо вкупе с запретом колдовать…
Непроизвольно потерла слегка зудящее запястье под плащом, который надела обратно перед выходом. Как мне теперь прикажете откупиться?
Мое скверное настроение отразилось на лице, а новый работодатель решил успокоить, пока мы шли по портовой улице:
– Прошу не переживать, разницу от завышения цены вдвое с вас требовать не будут, будем считать, это моя оплата за неубедительное предложение этому вредному моряку продать ваш труд до аукциона.
Интересно, с чего такая щедрость?
– Простите, что? – недоуменно уставилась на него. Мы тем временем уже успели выйти из здания долговой биржи и свернуть на соседнюю широкую улицу, обочины дороги на которой были плотно заставлены конными экипажами.
– Вы мне нужны были с магическими способностями, – ответил он. Затем открыл предо мной дверцу черной лакированной кареты, блестящей, как будто она только‑только съехала с помоста древесной артели после рук мастера. Немного замявшись, я залезла внутрь. Правда, обычно пропускают вперед дам, а сейчас я вроде бы одета не слишком опрятным и довольно мохнатым подмастерьем.
– М‑м‑м? – снова подтолкнула собеседника продолжить мысль, когда мужчина с острыми чертами лица в черном фраке расположился напротив.
Его серый шейный платок, заколотый платиновой булавкой с сапфиром, невольно привлек мое внимание. Тонкая работа, исполненная в форме маленькой горгульи. Хм…
– Ваша форма, – вернул он меня из мыслей. – Это же форма подмастерья, не так ли? Вы занимались изготовлением артефактов вместе с каким‑нибудь почтенным мастером?
– А? Да‑а‑а, – запоздало протянула я, отвлекаясь.
Теперь же мой взгляд поднялся до довольно узких, угловатых черт его лица и острой короткой бородки. Такой же черной, как и волосы на висках и иронично изогнутых бровях. На голове же моего визави плотно сидел черный цилиндр, почти достающий до потолка кареты. И если бы не этот чокнутый взгляд и перманентная ухмылка, его можно было бы назвать вполне себе красивым мужчиной средних лет.
