– Ладно, я пойду, – мужчина встает и разминает ноги. – Держись, окей? Напиши, как будешь готова продолжить работу.
Кристин кивает, и ее друг уходит.
– Базука! – внезапно кричит девушка. Мужчина оборачивается и вопросительно смотрит. Кристин указывает на свой рюкзак. – Спасибо.
– Не вопрос, – Базука жмет плечами и идет к линии военных.
Кристин переводит взгляд налево. Там уже пятнадцать минут стоят трое мужчин: двое в запыленных костюмах докладывают что-то человеку в военной форме. Совещание заканчивается, костюмы и военный расходятся в разные стороны, и Кристин срывается с места.
– Эй, – кричит она костюмам. Мужчины оборачиваются. – На минуту.
Со стороны кажется, что Мэтт стоит ближе, чем Чарли. Потому именно он подходит к Кристин и вопросительно смотрит на нее.
Девушка достает из рюкзака круглый предмет. Солнце больше не падает на него, и он не такой блестящий. Кристин протягивает его, и на ладонь Мэтта ложится медаль Ясски. Мужчина разглядывает ее, и через некоторое время поднимает глаза.
– Почему не отдала военным?
Кристин жмет плечами.
– Они могут забыть. Ты – нет.
Мэтт еще раз смотрит на медаль, кивает головой и убирает ее в карман.
– Что-то еще?
Кристин молчит, склонив голову на бок.
– Нет, – Мэтт догадывается, что ей нужно, и мотает головой. – Узнаешь из официального заявления. Я не хочу, чтобы город прочел все в твоем блоге.
– Этого не будет.
Тон Кристин подтверждает ее слова. Мэтт, засомневавшись, смотрит по сторонам: военные далеко, Чарли далеко.
– Ладно, – сдается Мэтт. – По официальной версии это дело рук Марлена и его дружков.
– Марлена… мятежника?
– Именно.
Кристин усмехается.
– Стоило ожидать. На этого парня уже целая стопка дел, а его никак не схватят. Он вообще существует?
Они молча осматривают друг друга.
– Ты в норме? Видел, как ты сегодня…
– Да, порядок, – жестко перебивает Кристин. Мужчина кивает. – Ладно, спасибо.
Кристин пару секунд глядит на Мэтта и, кивнув, уходит.
Мэтт напряженно смотрит ей в спину.
2
Она откупорила бутылку дешевого красного вина, зажгла свечу и легла в ванну. За стеной гремит музыка из прошлого тысячелетия, и Кристин все равно, как к этому отнесутся соседи. Миссис Клозник с ее карапузом нет, а на остальных плевать хотелось. Кристин пьет, ставит бутылку на край и уходит под воду с головой.
Она лежит с закрытыми глазами и думает, сколько воспоминаний пронесется в ее голове, пока легкие не потребуют воздуха. Дыхания ей хватит секунд на семьдесят, из них пятнадцать уже прошло. Кристин открывает глаза. По потолку блуждают причудливые узоры – тени, разгоняемые пламенем свечи, которое качается на сквозняке. Кристин гонит от себя любые мысли, но порванный барабан настойчиво появляется перед глазами.
«Я не хочу вспоминать», – думает Кристин, но сама понимает, что это неизбежно. Сердцебиение звучит у нее в ушах, легкие начинают давить в грудной клетке. Проходит еще сорок секунд. Кристин закрывает глаза.
Она и Патрик в проулке.
Патрик накрывает ее собой, и Кристин чувствует, как его тело пронзают пули.
Из глаз Патрика течет кровь. Он не успел сказать ни слова.
Кристин выскакивает из воды, жадно глотая воздух. Бутылка со звоном падает, вино растекается бардовыми лужами. Девушка бросает полотенце на пол и выходит, не вытираясь.
Однажды Патрик сказал, что правительство их обманывает. Кристин согласилась, но не уточнила, о чем он говорил.
– Может быть, ты остался бы жив, – говорит девушка, смотря на фотографию. На ней ее семья, она и Патрик – день их помолвки. Все улыбаются так, будто Миллениум – самый счастливый город на свете, и нет ни мятежников, ни постоянных миротворческих рейдов.
