— А ты сладкая, Дашка красивая мордашка.
Дашка красивая мордашка…
Мужская рука жадно легла на мою грудь. Что-то было не так, неправильно! В крови стали стремительно лопаться пузырьки шампанского. Красивой мордашкой принц никогда меня не называл… Я для него Золушка, милашка, строптивая коза… Но совсем недавно я слышала такое обращение по отношению к себе.
Чужие пальцы больно сдавили грудь.
Это мне сон такой страшный приснился?! Но разве во сне чувствуют боль?! Во сне или наяву, но стала отчаянно вырываться. Двинула что есть силы кулаком. Кажется, попала, чей-то мужской голос выругался матом…
— Ты что, совсем сдурела?!
Черт, это сводный брат навалился на меня сверху. В свете ночника прекрасно видно его красивое, до тошноты противное лицо.
— Скотина, — заверещала я, — и с еще большим отчаяньем стала отталкивать сводного брата, попутно царапаясь и размахивая во все стороны кулаками да ногами. — Что удумал, сволочь!
— Ах, какая горячая! — Видимо, мое сопротивление Олега еще сильнее раззадорило.
А потом он взвыл, потому как, отбиваясь, я до крови расцарапала его щеку. Отчаянно толкнула мужские плечи, схватила с тумбочки лампу.
— Сейчас двину по башке! — предупредила я.
— Ой, да ладно, — скривился Олег, прикладывая руку к разодранной моими ногтями щеке и болезненно кривясь.
Мало ему, мало!
— Не надо строить из себя девочку-целочку. Мне сказали, что тебя уже успели откупорить.
Господи, от его слов и вида еще сильнее затошнило. Что за выражение подобрал: «успели откупорить». Как будто подросток пятнадцатилетний, а не здоровый двадцатичетырехлетний парень.
— Пошел вон, придурок! — И снова замахнулась лампой.
В комнату забежала вся встревоженная Сонька.
— Что здесь происходит?!
— Олег, кажется, мечтает стать евнухом. Еще раз тронешь… — шипела я, — подохнешь.
Надеюсь, в этот момент я выглядела грозной разозленной пантерой, а не испуганной серой мышью, которой себя ощущала.
Теперь меня есть кому защитить. Уверена, узнай об этом инциденте Игорь, сводному ничтожеству пришлось бы очень туго. Главный хулиган первого, точнее уже второго «В» класса гимназии номер семь Матвей Безбородов, находясь в высшей степень восхищения, однажды рассказал мне, что Богданов уже больше двадцати лет занимается дзюдо.
— Олег, ты чего сюда приперся?! — спрашивала Сонька.
— Чего-чего, комнатой ошибся, спать хотел завалиться, а тут Дашка на меня словно кошка дикая набросилась. Всего расцарапала, зараза.
Вон как перевернул ситуацию, я набросилась, я дикая кошка, а не он — озабоченный похотливый козел.
— Можно подумать, нужна она мне. Чего я там не видел? Свистну, десяток таких сбежится.
Н-да, действительно в своем самомнении Олег даже с Богдановым может поспорить.
— Иди, свисти, свистун! — продолжала возмущаться я. — А руки больше не смей распускать!
— Это ты руки распускаешь, кошка драная, а еще учительница. — Все-таки Олег истинный сын своей матери, не мужик, а баба базарная. — Всего расцарапала, как завтра на работе покажусь, непонятно.
— Олег, иди отсюда, — командовала Сонька.
— Что тут у вас происходит?! — показалась в дверях мачеха. — Чего расшумелись посреди ночи?!
— Ничего, ничего, мамочка. — Сонька стала активно толкать брата за дверь. — Олег случайно не в ту комнату зашел, перепугал нас.
Посмотрела на часы: полвторого ночи. Дядя Васю неудобно будить. Я, конечно, могу позвонить принцу, попросить денег, но гордость, будь она неладна… Унизительно просить, особенно после своего активного убеждения, что у меня вполне нормальная семья. По щекам невольно побежали слезы.
