– Ты лжешь.
Я чувствовала, как в животе все горит от ненависти, поэтому сильнее вцепилась в книги.
– Я не лгу. Это никак не связано с тем, кого ты трахаешь, как ты красноречиво выразился!
Лицо Роума оказалось еще ближе ко мне.
– Чушь собачья! Я тебе ни хрена не верю!
Я толкнула его в грудь одной рукой, но он не сдвинулся с места.
– Повторюсь, я не верю тебе! Скажи мне, какого черта тебе не все равно, и не лги, мать твою! – снова зарычал он.
Он заблокировал все пути отступления, и я издала раздраженный стон.
– Прекрасно! Мне не все равно, потому что ты меня поцеловал! Ты целовал меня так, словно у тебя не было другого выбора, черт возьми! Мне не хотелось стать еще одной игрушкой, но я доверилась тебе. Я никогда этого не делала, и теперь вспомнила почему!
Он крепко прижал меня к стене своей мускулистой грудью. Его губы приоткрылись, обдавая меня горячим дыханием.
– К твоему сведению, я ее не трахал. На самом деле я предельно ясно дал ей понять, что между нами никогда ничего больше не будет. Я прислушался к твоим словам… насчет жизни ради себя. Ты достучалась до меня. Ты… повлияла на меня. И хочу сразу прояснить… ты не игрушка, Шекспир. Я могу пользоваться всеми вокруг, но я бы не стал пользоваться тобой.
Я открыла рот, чтобы заговорить, но Роум прижал указательный палец к моим губам. В его глазах читалось предупреждение.
– Ты храбрая, Шекспир, раз говоришь со мной так. Я… Я не терплю подобного ни от кого. Местные знают, что ко мне нельзя приближаться. У них хватает ума оставить все как есть.
Прищурившись, я смахнула его руку.
– Ты мне угрожаешь?
Он мрачно улыбнулся, и я не могла решить, хочу ударить его по лицу или подчиниться, просто чтобы посмотреть, что произойдет дальше.
– Не угрожаю, Шекспир, а отдаю должное. Я нахожу тебя и твой рот по-настоящему привлекательными. Но я больше заинтересован в том, чтобы научить тебя держать язык за зубами.
Мое сердце подпрыгнуло, а между бедер распространилось тепло. Но я изо всех сил пыталась бороться со своей предательской реакцией.
– Прибереги такие разговоры на случай, когда ты снова решишь перепихнуться с Шелли.
– Я же сказал, что ни хрена ее не трогал!
– А она сказала другое.
– Меня не волнует, что она говорит. Я думал, ты другая, Мол. Зачем ты все время приплетаешь Шелли или футбол после того, как я поделился с тобой тем, через что мне пришлось пройти? – Казалось, он искренне разочаровался во мне.
Чувство вины и сомнения закрались в мое сердце, и я потерла пульсирующие виски.
– Послушай, у меня паршивое настроение. Не стоило так на тебя нападать. Прошу прощения за то, что предала твое доверие. С моей стороны это было дурным тоном. Я злилась на тебя, злилась уже несколько дней. Я не знаю, как мне вести себя рядом с тобой. Ты… сбиваешь меня с толку.
Мы снова погрузились в молчание. Ромео все еще сердито смотрел на меня сверху вниз, удерживая в углу своим крепким телом. Казалось, он собирался разорвать меня надвое голыми руками. Я попыталась обойти его, но он схватил меня за предплечье своей большой ладонью.
– И куда, черт возьми, ты собралась?
Я медленно выдохнула.
– Ухожу. Я сыта этим по горло… нами и тем, что, черт возьми, только что произошло.
Я предприняла вторую попытку проскользнуть мимо него.
– Ты, черт возьми, сводишь меня с ума, Шекспир! – зарычал он и обхватил свободной рукой мою шею сзади, притягивая меня ближе, пока его губы не нашли намеченную цель.
