– Дед ты, когда переоделся? – Маруська успела быстрее меня задать вопрос.
– Я? Так утром я, как оделся, так и всё. А ты чего это моим гардеробом интересуешься? – Опешил он.
– Егорыч, тебе еды хватило? – Начиная, что-то подозревать поинтересовалась я.
– Бабы, вы чего белены объелись? – Егорыч начал медленно подходить к нам, – Какой еды? Мы с собой жрать не брали.
– Стой Егорыч, – остановил его Дима, – девочки, объясните, что произошло.
– Егорыч там сидит, – махнула я на ферму, – обедает.
– Я? – Мужчина пощупал себя за лицо, – я не обедал. Я за рулём был.
– А там тогда кто?
Переглянувшись, мы пустились бежать на ферму.
За столом мирно сидели Артём, Прошка и Вавила.
– Где Егорыч? – Подскочила я к столу.
– Ма, ты чего? Вон он бежит. О, уже переоделся, а когда успел-то? Только же вышел.
– Я вышел? – Подбежал Егорыч.
– Ты. А переоделся-то когда. И где конфеты к чаю? – Уставился на него Артём.
– А нет конфет, чего я ещё говорил?
– Говорил, где пост нужно ставить и как лучше дежурство устанавливать. А ты чего? – Артём непонимающе уставился на старика. – Память отшибло? Да чего произошло?
– А то, что не я это был, – Егорыч плюхнулся на лавку. – Не знаю кто или что. Не знаю! – Поторопился он ответить на невысказанный вопрос.
– А такое раньше было? – Спросил Дима.
– Не слышал, да я же отшельник, может, где и было. Я что пришёл, купил и ушёл. С людьми толком и не общался. – Почесал в затылке Егорыч.
– Ой, кстати, а деньги – то тут, какие? Мы всё никак не спросим, – спохватилась я.
– Местные деньги, тугриками их называют. На рынок с товаром поедете и тугрики получите. В Завидово есть администрация, там вроде вам, как прописку сделают. Место жительства определят. Поинтересуются, кем работать хотите. Ну, и если нуждаетесь в деньгах, вам на первое время подъёмные выдадут. Ну, вам не выдадут, – усмехнулся Егорыч, – вы вроде, как и не нуждаетесь.
9
– Так нам, что на поклон к Головченко идти?
– Причём тут Головченко? Этот паразит сам по себе, бандюга. – Отрезал Егорыч.
– Значит, власть тут всё же есть? – Уточнила я.
– Ну, если можно так назвать. Сидят в администрации три тётки, бумажки пишут. Вот и вся власть. Подъёмные всем миром собираем. Хотите это властью назвать, пусть будет так.
– А тугрики-то кто печатает? – Поинтересовался Дима.
– А не кто. Я сюда попал, они уже были, история умалчивает об этом. Бумажки затрёпанные уже. Народ если честно, обменом живёт. Ты мне я тебе.
– Всё чудесатей и чудесатей, – подал голос Сергей.
– Так вы это, – как-то не смело промямлил Вавила, – власти говоришь совсем нет?
Егорыч утвердительно кивнул, а мы все уставились на мужичка, не понимая, к чему он клонит.
– Так ферму с курами? Она чья? – Так же робко спросил он.
– От ты жук, – рассмеялся Сергей, – наживу учуял.
– Чего наживу-то, – возмущённо проговорил Вавила, – если ничья, так это может мы её с братом, того.
– Того-того, – махнул рукой Дима, – мы знать не знаем чего с ней делать, а ты дерзай, фермер блин. Только уговор, за то, что мы тебя на ферму посадили, нам яйца давать бесплатно ну, и мясо, когда забой будет. А мы тебе помогать будем.
Вавила, вдруг бухнулся на колени, при этом пихнув Прошку так, что тот свалился с лавки.
– Благодетель ты наш! Кормилец! Век помнить буду! – Причитал Вавила, кланяясь до самой земли.
– Прекрати! Встань сей час же! – Закричал Дима.
– Да мы тепереча тебе век Богу молится будем, мы тебе всё, всё что хошь, – вставая не преставал причитать Вавила, а Прохор так и не понял, чего его с лавки спихнули.
