Тем не менее следовало соблюдать осторожность, а потому, выходя из аббатства, Годвин убедился, что его никто не видит. Он миновал оживленную ярмарку и по главной улице добрался до дома дяди Эдмунда.
Как он и рассчитывал, Эдмунд и Керис ушли по делам, и Петранилла была одна, если не считать слуг.
– Вот так утешение для матери, – проговорила она. – Вижу тебя второй раз за день! Заодно и покормлю. – Петранилла налила сыну большую кружку крепкого эля и велела кухарке принести блюдо с холодной говядиной. – Как прошло собрание?
Годвин подробно рассказал и присовокупил в конце:
– Я слишком поторопился.
Она кивнула.
– Мой отец всегда говорил: «Никогда не назначай встречу, если не уверен в ее исходе».
Годвин улыбнулся.
– Я это запомню.
– Ладно, не думаю, что ты все испортил.
«Хвала небесам, она вроде бы не рассердилась».
– Но у меня больше нет доводов, – продолжал Годвин.
– Ты показал себя вожаком молодых, жаждущих перемен.
– И выставил полным дураком.
– Все лучше, чем ничтожество.
Годвин не был уверен в справедливости этого довода, но, как обычно, спорить не стал: пусть он сомневается в мудрости материнского совета, это можно обдумать позже.
– Еще случилось кое-что странное.
Годвин рассказал про Ричарда и Марджери, опустив грубые физические подробности.
Петранилла искренне изумилась:
– Ричард, должно быть, с ума сошел. Свадьба не состоится, если граф Монмут узнает, что Марджери не девственница. Граф Роланд будет в ярости. Ричарда могут лишить сана.
– Но ведь у многих епископов есть любовницы…
– Тут совсем другое дело. Священник может иметь экономку, которая, по сути, ему жена во всем, кроме названия. У епископа таких может быть несколько. Но лишить девственности знатную девицу незадолго до ее свадьбы – даже графскому сыну трудно надеяться после такого на сохранение сана.
– Как по-твоему, что мне делать?
– Ничего. Пока ты действовал превосходно. – Годвин довольно улыбнулся, гордый собою. А мать добавила: – В один прекрасный день у тебя будет мощное оружие. Просто не забывай об этом.
– Последнее, мама. Я все думал, как Филемон отыскал этот камень, который закрывает дыру в стене, и мне пришло в голову, что поначалу он использовал эту дырку как тайник. Я оказался прав: там отыскался браслет, который потеряла леди Филиппа.
– Любопытно. Сдается мне, этот Филемон будет тебе полезен. Он сделает для тебя что угодно, понимаешь? Человек без совести, без морали… У моего отца был знакомый, всегда готовый взяться за грязную работу: распускал слухи, сеял ядовитые сплетни, плел интриги, – такие люди бесценны.
– Думаешь, не нужно докладывать о краже?
– Разумеется, нет. Заставь его вернуть браслет, если считаешь, что это важно. Пусть скажет, что нашел украшение, когда подметал комнату. Но не выдавай его. Уверена, ты пожнешь богатый урожай.
– Так что же, мне его покрывать?
– Смотри на него как на бешеную собаку, которая сторожит дом от грабителей. Такие псы опасны, но без них не обойтись.
