– И что ты будешь делать, когда «под дверью» будет стоять толпа тварей, ожидая, когда мы вылезем? Это если они ещё ждать будут! А то и ломиться начнут! – начал я высказывать свои недовольства.
– Я замаскировал стену, снаружи как будто тут и нет зала. Толщина стены в полметра. Даже если каким-то чудом они нас учуют, проломить всё равно не смогут. Кроме зеро, правда, – закончил он с сомнением.
Ладно… идея неплохая. Надо все же изучить то место, где взорвался этот шар. Кивнув архимагу, вырубил зрение и зажёг яркий шар света.
И тут мы впали в ступор. В центре зала в позе эмбриона лежала девчушка, подросток, вроде как. Но отличительная черта была в кольчужной броне высшего качества. Она обтягивала поддосмешник на девушке. Броня по всему телу была латная, сегментная, поверх был высокого качества корсет с металлическими вставками, с откровенным декольте и совсем не подростковой грудью, которая выпирала сквозь поджатые руки. На руках были сегментные пластинчатые перчатки. Голова ничем не защищена, светлые волосы заплетены в тугую косу с зелёными лентами.
Пока архимаг хлопал ртом, как рыба на суше, я взял её на руки и посадил у стенки.
– Каспер! Экспресс анализ! – рявкнул я.
– Есть экспресс! Первичный анализ ‒ сильное обезвоживание, на грани смерти! – тут же доложил он.
Я быстро залез в пространственный карман, достал флягу с остатками воды и вылил туда эликсир регенерации. Не теряя времени, положил её голову к себе на колени, начал осторожной струйкой вливать ей в рот разбавленный водой эликсир.
– Рок! Это же гномка! – воскликнул Эткин.
– И что? – недоумевающе спросил я.
– Они нас врагами считают! В Аравильских горах они любят резать людей! – начал он тараторить.
– Нас не так-то просто прирезать. Да и подумай хорошо, сколько она провела в этой пространственной пентаграмме? – задал я наводящий вопрос.
– Пен-таа что? – завис он, обдумывая сказанное.
– Админ. Пульс отсутствует. Вода уже не поможет, – сказал Каспер.
Твою тёмную мать…
– Думай, Каспер, Думай. Она ценный носитель информации. Непрямой массаж сердца? Наниты помогут? – начал я перебирать варианты.
– Если это другой гуманоидный вид, то маловероятно. Наниты не умеют работать с неизвестными клетками. Но хуже мы уже не сделаем, если попробуем.
– Я закачиваю. Берись за анализ, – сказал я, одновременно думая, что эта дварфийка, лицом чертовски похожа на Лизу.
Отгоняя идиотские мысли, я порезал о меч палец и засунул ей в рот.
После закачки двух миллионов нанитов я продолжил по капле вливать ей эликсир.
– Рокаин, даже если она из древних, по легендам, мы нейтрально к друг другу относились, они тогда «любили» эльфов. Но она язык своих нынешних сородичей-отшельников не поймёт, я уже не говорю о человеческом. Я не представляю, как с ней выбираться отсюда, – покачал головой Эткин.
– Это пока второстепенно… – отмахиваясь от архимага спокойно сказал я.
– Админ! Клетки совершенно не отторгают нанитов, что странно. Готовлюсь запустить сердцебиение, – отчитался Каспер, кружа вокруг нас.
Через несколько секунд девку выгнуло дугой, она вздохнула и опять обмякла.
– Пульс есть! Клетки как будто сотрудничают с нанитами! Не забывай подливать воды, – напомнил Каспер, когда я остановился.
По ходу дела я решил проконсультироваться по поводу своей паранойи у искина.
– Каспер, мы же можем быстро отключить урезанный нейроинтерфейс в случае чего? – спросил я у зубастика.
