Мир, который должен быть светлей - страница 29

В место крика Миши закричал Лёша. Тот кинулся на идущего к нам огромного кобольта с большим мечом, волоча его по пещере из-за чего стоял ужасный скрежет. Я посмотрел на Ай. Она была занята особо ретивым кобольдом, который очень яростно напирал на неё. Так же я заметил, что к ней сзади подкрадывается ещё один. Тот быстро подойдя, кинул её в голову камень. Он попал, и она начала падать. Подоспевший я, кинул факел в одного и кое как отогнал их, раня партизана с камнем. Закинув далеко не лёгкую Ай на плечо, я начал отходить.

Подойдя к заплаканной и испуганной Наташе, посмотрел на Лёшу тот ослеплённый яростью бился как лев до сего момента. Видимо он испугал кобольдов поменьше и поэтому они боялись к нему подходить, оставляя его вожаку. Приняв удар на меч, тот треснул и тяжёлый меч вожака прорубив с предсмертным хрустом голову. Металл вошёл ему в лоб. Без всяких вопросов я схватил Наташу зарёванною с факелом и принялся бежать. Шансы на побег у нас были не высоки. Они вылезали из тех щелей где их быть не должно. Появлялись из не откуда. Стоящий рёв и топот вожака позади подгонял меня бежать всё быстрей и быстрей. Вот прошли первый поворот и тут же как в бреду второй.

Что-то мелькнуло перед глазом. Свет сзади дёрнулся, и я услышал женский вопль.

– Помоги!

Обернувшись, я подбежал к ней. Она что-то за бормотала. Рана была в ноге и страшная. Довольно большое или копьё или стрела вошла и раскурочила сустав лодыжки в непонятно что. Тут через много разного, что она бормотала в бреду и сбивчиво я разобрал.

– Н н не м могу… – я нагруженный и так под завязку не знал, что делать. Понимал, что с ней я не уйду и резкую похоронить тут и себя и Ай, которая сейчас у меня на плече. Господи какая она тяжёлая есть ей надо меньше, есть это явно. Тут в доли показались два крестных рубина. По пещере пронёсся вой оглушающий, а Наташа смотрела на меня очень заплаканными глазами полными ужаса смерти с неверием в происходящее и не хотением умирать при любых исходах. Тут я принял очень сложное решения для свой совести. Мозг кричал что я должен бежать и бросить тут вообще всех, но что-то говорило мне что ты должен попробовать вытащить всех и тогда тебе повезёт, и вы выживете. Но туманная перспектива меня не устраивала. Пусть смерть этой девушки будет на моей совести.

Я сделал шаг назад, в её глазах отразился весь ужас, который только мог. Она закричала что нет я не могу её тут бросить, и я должен ей помочь. Но сказав лишь:

– Прости, – я помчался прочь, гонимый страхом и не слушая её вопли, а потом и крик агонии. Тут снова что-то промелькнуло и резануло мне бок, оставив большой порез. Уж не знаю, что или кто это был, но я даже не сразу это понял, что я ранен. Вот в конце туннеля я увидел солнечный свет. Он спасение для меня и Ай у меня на плече. Резкий удар лучей в глаза ослепил меня не много. Но я не дал себе упасть и пробежав ещё пару метров остановился.

Положив Ай на землю, осмотрел её. У неё текла кровь из виска, но она дышала. Я не эксперт, но моих познаний хватило понять, что её вырубили и жить будит. К тому же висящий у неё на шеи красный амулет, который мы купили на базаре. Тускло светился красным светом. Торговец тогда нам сказал, что это признак того что он рабочий. Не сильно обрадовавшись, я направился в лагерь. Там, у ныне покойной Наташи должна была лежать специальная вода, которая бы остановила кровотечения у меня из бока и затянула бы мне рану. Путь к лагерю показался мне вечностью. От потери крови Ай становилось всё тяжелей и тяжелей. В глазах темнело и ноги заплетались. Вот наконец, я увидел наше временное пристанище. Добредя до лежанки, уложил туда Ай и тут же на карачках дополз до рюкзака Наташи. Распотрошив его, я нашёл не большую стеклянную бутылку с белым крестом на приклеенной к ней бумажки. Откупорив её с трудом, я опрокинул её на свой бок. Жидкость потекла и облила меня обжигающим холодом. Тут перед глазами всё потекло и в тело ударила сшибающая слабость. Не в силах больше удерживать веки глас, я их не преднамеренно закрыл.