– Еще три часа до конца вашей смены, а вы все рты разинули! Шевелите булками, засранцы!
Ампи, подобно остальным собратьям по несчастью принялся неистово двигать рукоятку насоса: вверх-вниз, вверх-вниз, шланг выпрямился и изнутри него в небо хлынул поток отбросов, наполнив обжигающий воздух смрадом, делая его еще более невыносимым. Ампи следил за ходом солнца, он всегда знал, когда «солнечные часы» покажут конец рабочей смены. С каким удовольствием он спрячется в тень величественных волосяных деревьев, почувствует аромат их листьев и прислониться к массивному стволу. Но мечтам Ампи не суждено было сбыться: в слепящих лучах солнца он разглядел десять фигур, уверенным шагом направлявшихся в сторону их бригады. Крючкинс, недовольно прчмокивая, приподнял солнцезащитные очки и с кряхтеньем поднялся со своего любимого насеста.
– Ну и что вам надобно, господа военные, – недовольно произнес он, когда непрошенные гости подошли вплотную. – Паразитов здесь отродясь не было.
Что-то во внешнем виде военных показалось Ампи странным, он не обратил особого внимания на двух киллеров, презрительно ухмылявшихся за спинами товарищей по оружию, те во всей Империи пользовались дурной славой, но вот нейтрофилы и их командир – Т-лимфоцит в белой офицерской форме приковали его внимание. Их глаза светились ярким, как рубин, красным светом. Они были пустые и мертвые. Без лишних движений офицер достал из внутреннего кармана пиджака блестящий ствол черного оружия – грянул выстрел и Крючкинс свалился на горячий песок, из раны на голове струилась кровь. Работники в панике бросились бежать, единственным их спасением был оазис волосяных деревьев метрах в двухста от места проведения работ. Только Ампи застыл, словно вкопанный, не в силах двинуться от накатившего шока.
– Вы сами паразиты, – проскрипел офицер, пристально смотря своими кровавыми глазами прямо на Ампи.
Габриэль Томсон плотно прикрыл за собой шлюзовую дверь и оказался в белоснежном помещении, ярким красно-бурым пятном на фоне которого выделялся лежащий на больничной койке человек. Томсон поморщился, но не от вида больного, а от ослепительного света, который проникал даже сквозь его любимые темные очки. Томсон был одет в защитный белый комбинезон-скафандр, который являлся обязательной одеждой для работы с самыми опасными вирусами, на его кистях были туго натянуты толстые двойные нейлоновые перчатки. Помимо него и пациента в кабинете находился рыжеволосый лаборант Джек, облаченный в такой же защитный скафандр.
Внезапно человек на больничной койке застонал, Томсон подошел поближе, с интересом осматривая пациента. Это был все тот же озабоченный Богом фанатик Адам, но как же изменилось его тело! Глаза были полуоткрыты и судорожно моргали, будто пациенту снился несчастный сон. Его сознание еще трепыхалось в черепной коробке, но подобно попавшей в капкан жертве постепенно затихало. Рыжий лаборант трясущейся походкой подошел поближе и тотчас отпрянул, когда из уст Адама вырвался хриплый вздох, он силился что-то сказать, но дрянь, застрявшая в горле не давала даже дышать, воздух с натужным свистом проходил внутрь. Прежде белоснежное покрывало больничной койки было заляпано омерзительными бледно-желтыми пятнами гноя, обильно сочившегося из омертвевшей почерневшей ноги. Кожа на икре лопнула с глухим хлопком, обнажая обезображенные мышцы, воздух наполнился тошнотворным запахом гниения. Всю кожу несчастного покрывали уродливые зудящие красные бляшки.
