– Я не виноват! Меня подставили!
– Да объясни ты по-человечески наконец!
– К-командир… приказал… а потом сказал, что не приказывал… и заставил на него работать…
– На него – это как?
– Показания выбивать… свидетелей запугивать…
Страж Драконов всё же вспомнил, что на нём милицейская форма, и удержался от естественного для простого смертного вопроса – а какое отношение омоновцы имеют к следствию? Значит, Семихин сколотил банду и берёт заказы? И ведь наверняка подчинённым почти не платит – кто же будет платить рабам?
– …и даже не платит по-человечески, сука! А теперь она Дашку…
«А как ты хотел? Гады по-человечески и не умеют, только по-гадски».
– Дашку-то за что? Тогда уж командира твоего, нет?
– А вот ей! – взревел Кресов, делая размашистый неприличный жест. – Не успеет, блин! Да я этого шантажиста сраного!..
– Ну и грохни сам, орать-то зачем?
– Убью. Ледяная Дева мне свидетель, убью! – чётко произнёс прапорщик, впервые осмелившись помянуть.
Под приговором майору Семихину была поставлена решающая третья подпись.
* * *
Похмелья он всё же не избежал. Да, собственно, и не старался.
Вчера они с этим Игнатом обошлись без экстремизма – тот вполне разумно посоветовал, во-первых, не разменивать выстраданное решение на пошлые хулиганства, а во-вторых, не торопиться и подождать до утра: «Да вернётся она! Ну куда ей деваться – работы нет, жить негде, даже денег с собой почти нет». Домой он дополз на автопилоте и сразу рухнул спать. Жена пилить не стала, спасибо ей хоть за это. Даша… Даша так и не вернулась.
– Виталий! Ты хоть знаешь, что дочь дома не ночевала?
– Тише… – поморщился Кресов. – Голова же…
– Ах, голова у него! Дочь непонятно где, а он вместо того, чтобы искать, нажирается, как…
– Вот что, мать! Гладь форму!
– Пойдёшь искать? Сейчас, сейчас, – жена вышла на кухню включать утюг.
Тяжело вздохнув, Виталий Андреевич полез в тайник. Как почти у любого мента, у него был незарегистрированный пистолет. Некоторые держали их чуть ли не открыто, но у него же Дашка… Где ты сейчас, дочь? Тебе положено жить дома!
– Ты только поставь им, чтобы нашли быстрее! – Светлана протягивала ему деньги. Да уж, крепко зацепило бабу – сама мужику на водку даёт! Это было неправильно, не положено, но всё же это происходило. «Урою гада! И плевать на всё, лишь бы Дашка вернулась».
На стоявший у дома Семихина «Фольксваген» с работающим мотором Кресов внимания не обратил. Не до того ему! И вообще, мало ли машин во дворах? Впрочем, ни Алексея, ни Даши в машине уже не было – они стояли этажом выше, напряжённо вслушиваясь.
Алексей знал, что рискует – как-никак майор, по всем критериям, его личный враг, и оставлять здесь свои следы не стоило. Однако увидеть труп врага – это нешуточная роскошь, ради которой можно и рискнуть. Вот Дашу он пытался отговорить, но та, узнав, куда и зачем отправился её папа, будто сошла с ума и рвалась к цели с упорством ядерной ракеты: «Я тебе уступила, когда ты меня в комнату отправил спать, а себе на кухне матрас бросил? Вот и ты мне уступи».
Звонок. Ещё один. Щелчок замка.
– Виталий, ты? Что случилось?
– Дашка из дома ушла… – промямлил Кресов, чувствуя, как под свинцовым взглядом командира быстро уходит вся его решимость.
– Не психуй, вернётся!
– Ей сказали, чем мы тогда занимались. И чем мы занимаемся сейчас.
– Ничего, перебесится! А будет языком трепать – посажу, так ей и передай…
