Миров двух между - страница 60

Продолжать разговор, собственно, было не о чем. На прощание я сказал Славе, что поражаюсь откровенной наглости его родственников. Если они что-то хотят от меня, то адрес городского УВД им должен быть известен, вот там и пусть рассказывают свою занимательную историю о тяжких телесных повреждениях. А если уж у наших органов ко мне возникнут вопросы, то я с удовольствием на них отвечу. На этом мы со Славой и разошлись.

Через несколько дней я уже забыл и про Славу, и про его родственников. Озадачиваться его полупьяным рождественским бредом уж точно поводов не было. Но в середине февраля себя неожиданно и, более того, неадекватно начала проявлять себя Галя Бересток.

Формально она у меня значилась в списке «друзей» социальной сети «Одноклассники». Формальный запрос в свое время, формальное добавление в «друзья» и не более того, общения какого-либо там никогда не было. И тут неожиданно я начинаю получать от нее сообщения. Сначала она мне написала что-то типа: «Ну и что ты прячешься?». К подобному вопросу, ввиду его непонимания, я отнесся без эмоций, что ответил я уже не помню, но отреагировал как на шутку, которую не понял. Спустя несколько дней сообщение было уже немного подлиннее, типа: «Милиция тебя уже ищет и рано или поздно найдут!». Тут я уже смекнул, что, похоже, Галя пишет под алкогольным влиянием, иного просто предположить было невозможно. В ответ посоветовал быть разборчивее с курительными смесями.

Ну, а что мне еще думать, если люди, у которых, как мне доподлинно известно, мой номер мобильного забит в телефоне и которые знают адрес моего проживания, пишут мне по Интернету про какие-то поиски.

В последнем сообщении, которое я от нее получил, говорилось, что ее мама собирается обклеить моими фотографиями все автобусные остановки в городе. Тут, кроме предложения выслать фотографию получше, больше ответа не нашлось. При упоминании мамы я вспомнил наш последний разговор со Славой и пришел к выводу, что теперь Галя, видимо по договоренности с мамой, решила как-то меня задеть таким образом. После этого я просто удалил ее контакт из «друзей» и заблокировал. А для себя решил на будущее вообще ни при каких обстоятельствах больше не идти ни на какие контакты с этой семейкой.

В двадцатых числах марта мне позвонил никто иной, как Дима Билан. Я, конечно, был несколько удивлен его услышать, но отвечал на звонок, будучи немного занят, поэтому слишком любезничать времени не было. А вот он как раз как будто растягивал удовольствие, и позитивный настрой в его голосе об этом свидетельствовал.

Сначала он спросил, нахожусь ли я в городе, потом поинтересовался как у меня дела, на что я автоматом ответил, что живу только за счет его молитв. После этого он уже полусмехом сообщил, что, мол, перед ним лежит постановление о моем розыске и он весь в раздумьях, посылать ли ко мне опергруппу по месту жительства или делать что-то еще. Даже не задумываясь, шутит ли он, я тут же поинтересовался кто является инициатором розыска. И тут же удивился по-настоящему – постановление на розыск вынесено мировым судьей Игорем Галютиным.

Галютины были моими соседями по даче, прямо напротив по четной стороне улицы. И общался я с ними довольно близко. Хотя, конечно, основными дачниками были Саша с Натальей, родители Игоря, но и с ним время от времени мы перекидывались кроме приветствия какими-то фразами. То, что единственное чадо моих соседей недавно было назначено мировым судьей, я конечно знал. Но, наблюдая за Игорем в кругу семьи, в которой причем царил матриархат, он не ассоциировался у меня с государственным служащим.