Как видим, здесь ключевое слово – интеллектуальная игра. Ведь человек по жизни игрок. Потому мотивируется он потребностью творческого успеха, а развращается пропагандой потребительства. Но лучше играть не против общества, а в согласии с общественными интересами. И в таком случае человек становится творцом личных и общественных благ без их противоречия. Тем самим исчезает почва для коррупции, диктатуры и прочих общественных пороков.
То есть, речь идет об общественном способе существования, основанном на демократическом базисе, в котором извечный антагонизм труда и капитала преобразуется в диалектическое сотрудничество.
Итак, цивилизация подошла к крутому повороту и переходу на путь диалектического материализма, пост марксистского. На этом пути строим демократическое государство в системе диалектических триумвиратов, основываясь на законе достаточного основания и руководствуясь дедуктивным методом познания, именуемым «ноуменализм». И все станет на свои места в согласии с природой, а человек обретет счастье и смысл жизни. И за теорией демократии дело не станет.
2.6. Бюрократизм блаженный
Издревле символом величия была корона. Да и поныне как бы невзначай ею венчают голову, как символом непосильной ноши власти. То ли исподволь вкидывая намек в толпу, то ли озадачивая шалунов не на шутку.
Да, уж. Без шалунов ну никак! Не воспринимают они благих намерений венценосных персон и их окружения, пресыщенных своим земным раем, хоть убейся! И тем более – ниспосланного ими утешения раем небесным для всех остальных.
Оно и понятно – синица в руке и журавль в небе – «две большие разницы». Одно дело иметь пристойную и реальную жизнь здесь и сейчас, чем влачить жалкое существование, предвкушая царствие небесное.
А тем временем день за днем и год за годом успехи блаженных правителей, в смысле осуществления благих намерений, незавидные. И не спроста. Ибо таков стиль власти, описанный крылатой фразой – хотелось бы как лучше, а вышло, как всегда.
Как известно, власть развращает, а венценосную персону – абсолютно. В том смысле, что с осознанием своего могущества приходит ощущение величия во всем и даже в понятиях об истине. Однозначно, за редкими исключениями. Благо, всегда есть возможность «величию» свои ошибки диктатора переложить на подчиненных. И таким «невинным» способом оно самообожествляется, создавая себе ореол непогрешимости и неиссякаемой мудрости. Критику снизу не приемлет, а «непослушных» профессионалов величие удаляет, окружая себя подхалимами.
Резкую оценку бюрократического стиля авторитарной власти находим у Т. Шевченко (Сон):
«К главному вельможе
царь подходит да как треснет
кулачищем в рожу.
Облизнулся тут бедняга
да – младшего в брюхо!
Только звон пошел. А этот
как заедет в ухо
меньшему, а тот утюжит
тех, что чином хуже,
а те – мелюзгу, а мелочь —
в двери! И снаружи
как кинется по улицам
и – ну колошматить
недобитых православных!
А те благим матом
заорали да как рявкнут:
«Гуляй, царь-батюшка, гуляй!
Ура!.. Ура!.. Ура-а-а!»»
Так и есть. Система авторитарной власти прорастает верху донизу бюрократизмом, то есть, подхалимажем – вверх, безответственностью и коррупцией – вниз. В этом смысле характерно царствование Николая II, который фактически очищал высшие органы власти от людей, способных принести пользу отечеству. Кстати – в противоположность, скажем, Екатерине II. И эта практика для него закончилась трагически.
