– Жизненно важно добывать, – пояснил он, – Но надо знать, с кого. С пустышей, всех этих ползучих, едва идущих, и прочей новорожденной нечисти урожая не будет. Плод, сам понимаешь, надо, чтобы созрел.
Локи перевернул второго и принялся срезать у него нарост.
– Ты, – говорит, – смотри: его только по краю можно срезать. Иначе нож затупишь.
Хром внимательно наблюдал, правда, не до конца понимая, зачем это все нужно. Ценный же трофей чем-то напоминал наросты гриба-трутовика на древесине пораженных деревьев.
– Это типа грибка, что ли?
– Можно и так сказать. Споровой мешок. И не с каждого бегуна соберешь. Эти уже матерые, – приговаривал Локи, потроша второго. – А те, что ты завалил, пустые были. Я их несколько перелопатил – такие же пустые, как и весь кластер.
Еще две «ягоды» отправились в мешочек.
В третьем трофей оказался чуть побогаче: целых три.
– Итого – семь споранов, – пояснил Локи. – Из них мы живчик готовим.
От таких слов Хром, возможно, и проблевался бы, узнай он это чуть раньше. Но теперь он старался больше смотреть и слушать. Его картина мира перевернулась и опрокинулась, настала пора учиться жить заново.
И вновь они катили на великах.
– Ты, как сознание потерял, Хром, себя как чувствовал?
– Тошнота, звон в ушах, слабость.
– И как ты это объяснил?
– Радиация. Ионизирующее излучение.
– Может, симпотомы и похожие, но здесь, в Улье, ты, Хром, снова не угадал. Это организм борется с заразой. Акклиматизируется.
– Но прошло же ведь.
– Живчик я тебе не от радиации давал. Вижу, человеку плохо. Мы, иммунные, должны периодически живчик пить. Иначе недолго и копыта отбросить.
– Как вакцина?
– Трудно объяснить. Встретишься с учеными – с ними поболтаешь. В общем, надо пить. Точнее, пока себя хорошо ощущаешь, можешь не париться. Но как только мутить начинает, головная боль – надо выпить.
– Как, прямо, алкоголики при похмелье.
– Не знаю, как алкоголики, но живчик надо уметь готовить. А готовят его на спирту. Говорю же, спирт хорошо спораны растворяет.
– Это мы, как инвалиды, всю жизнь на лекарствах? – спросил Хром.
– Ну чего ты так сразу – «инвалиды»? Не грузись, друг. Я думаю, тебе наша новая жизнь понравится. Любой спортсмен из вашего мира таким «инвалидам» позавидовал бы.
– Ладно, будем посмотреть, как говорится. Ты, расскажи лучше, как живчик готовить.
– Во! Толковый подход! Живчик, или живун, или нектар, или медовуха. Кто как называет. Хоть коньяком назови. А самое главное – делаешь так: берешь споран, растворяешь его в спирте. Водка, там, коньяк… главное – чтобы спирт был. Вода не растворит. Как растворится, хлопья в воде будут. Говорят, можно, вроде бы, оставить настоятся, хлопья осядут, и можно слить. Но это долго, да вдруг какая взвесь останется плавать. Потому все нормальные люди фильтруют. Берешь марлю и процеживаешь. И все, готов живун!
– А хранятся эти спораны долго?
– Почти что без срока годности. Но влагу, суки, впитывают сильно. Потому сразу обложи тканью или ватой, чтобы влага вышла. А потом – в сухой мешочек. Я вот пару пакетиков с силикогелем в кисет опустил. Такие в любом обувном найдешь, в каждой коробке по пакетику.
Некоторое время мчали молча. Хром пытался обдумать всю полученную за это недолгое время информацию.
– Слушай, Локи, а вернуться назад можно?
– Нет. Назад дороги нет.
– Но с твоих слов, как будто бы это возможно. Внешники ж добираются до нас.
– А ты не удивлен, что внешники добираются?
