- Да какие обиды, - недоуменно отозвалась Александра:
- И мне так будет удобнее, - немного помолчав, словно решаясь задать вопрос, на который не надеется получить ответа, продолжила:
- Я одного не пойму, как вы могли допустить, чтобы ее лишили ребенка? Неужели никак невозможно было этому помешать?
Ангелы переглянулись, словно решая, стоит ли посвящать Александру в секреты Сфер.
- Этот ребенок мог стать как благом для Регины, так и ее самым страшным наказанием. Мы не знаем, какую из двух развилок выбрала бы Регина на Перекрестке, не знаем, в какую сторону завилась бы нить судьбы, а потому решили не вмешиваться. Ошибкой было наше решение или предвиденьем - сейчас сказать невозможно, это покажет только время.
Словно продолжая давно начатый, но так и не оконченный спор, Ангел Рода сердито смотрел на брата:
- Дети всегда благо! Смотри, какой могла бы быть судьба Регины!
Ангел обнял крыльями Александру, голова женщины слегка закружилась, и она увидела...
***
... две женщины, такие непохожие, но в лицах которых, несомненно, угадывалось родство, первая, та, что постарше, моложавая блондинка с едва наметившейся сеточкой морщин у глаз, и вторая, яркая брюнетка, с локонами до плеч, с пухлым ртом, изогнутым, как лук Амура, сидели за столиком в кафе теплым майским днем и о чем-то тихо беседовали.
Молодая, накрыв ладонью руку Старшей, улыбаясь, увещевала собеседницу:
- Ну что ты волнуешься, мама, у нас все великолепно, я даже не могу намечтать себе лучшей жизни. И все благодаря тебе, твоей любви и заботе.
- О ком же мне волноваться, доченька? - старшая нежно улыбнулась в ответ, - Ты моя радость и гордость, я счастлива тем, что ты выросла таким замечательным человеком.
Глаза младшей светились такой же любовью, но пора было собираться и идти домой. Она, оглянувшись, позвала:
- Ада, иди поцелуй бабушку, нам пора собираться.
С детской площадки, на зов, прибежала девочка, лет пяти, точная копия старшей собеседницы. Она взобралась на колени к бабушке, обвила ручками ее шею:
- Пока, бабуля! Я тебя люблю!
- Я тоже тебя люблю, моя хорошая. Идите с Богом, скоро снова увидимся, - в глазах старшей женщины блеснули слёзы, но она продолжала улыбаться, глядя вслед удаляющимся дочери и внучке…
***
Ангел развел крылья, возвращая Александру в реальность:
- Вот такой могла бы быть судьба Регины, если бы ей удалось сохранить ребенка.
Демон криво усмехнулся:
- А могла бы быть и иной...
И снова Александру окутали ангельские крылья, только на этот раз туман был не перламутрово-розовым, а жемчужно-серым, мрачным и тревожным...
***
... на узкой кровати, в углу неприбранной комнаты, лежала худая белокурая женщина. Ее лицо, высохшее до тонкости пергамента, было покрыто морщинами, глаза потухли и смотрели в никуда. Совсем недавно, после перенесенного инсульта, ее парализовало.
Вернулась в результате лечения только речь:
- Доченька, помоги мне сесть, пожалуйста, я уже все бока отлежала.
Откуда-то из кухни раздался грохот упавшей кастрюли. В комнату фурией влетела растрепанная, полная брюнетка, подскочила к кровати, дернула за плечи мать:
- Что тебе не лежится? Что тебе еще надо? Бока она отлежала! Одни кожа да кости, сколько тебя не корми, все как в прорву! Перед людьми стыдно, скажут голодом мать морю! Столько денег в лечение вбухали и все в пустую, как лежала колодой так и лежишь, только ноешь целыми днями, от дел меня отрываешь. Померла бы уже поскорее, что ли, освободила меня от обузы.
