– О, а ты, муж, стоек и смел… – старик тяжело вздохнул, – ну да ладно, тебя раскроет Инарос. Я отведу вас в его обитель. Ибо знаю то место.
– Благодарю тебя, мудрый старец, – я поклонился.
Старик улыбнулся и ответил кивком головы.
А после снова зашаркал по полу. Мы последовали за ним.
****
Проходя коридоры, мы все дальше уходили от центрального зала. Но кто знает. Мне казалось, что мы кружимся в этих бесконечных и высоких лабиринтах. Были лестницы, полы которых украшали темно–зеленые ковры, они казались черными. Были и светильники, но огонь в них не горел. Лестницы поднимались ввысь и спускались все ниже.
Светоч неустанно следовал впереди нас, оставляя за нами тьму и рассеивая ее впереди. Но было видно, что старик и без всякого светоча прекрасно ориентировался в лабиринтах Замка Хеф.
Входя в зал с высокими колонами, старик, поглаживая бороду, молвил.
– Я так часто проходил через этот зал, что уже сбился со счету. Пройдя этим залом, молодцы, вы очутитесь в комнате Лорда. Я там был часто, но никогда не заставал Лорда Инароса. Его не было, – прошамкал старец, разнося скрип своего голоса по всему залу.
Он замолчал, прикрывая рот рукой.
– Но мы его там застанем. И, если надо будет, найдем в самых жарких уголках ада, – сквозь зубы сказала Кэрин. Я посмотрел в ее темные глаза. Свет горел в окошках, и я понял, что она шутит. Кэрин взглянула на меня и подмигнула, улыбнувшись.
– Меня радует ваше упорство! – весело ответил старик. И все поняли, что говорил он искренне.
– Будьте осторожнее, воины, – прошептал старец, когда мы пересекали зал с колонами, – Ступайте тише, не разбудите воинов Лорда.
Старик указал пальцем вверх. Светоч взмыл к недосягаемому потолку. И мы увидели.
Призрачные силуэты, цепляясь за колонны, висели так, абсолютно неподвижно. Не сразу мы поняли, что воины спят. Они походили на огромных птиц. Силуэты были покрыты призрачной дымкой, и их невозможно было хорошо разглядеть снизу. Эти птицеобразные воины и должны были пойти со мной. Но даст ли мне в подчинение Лорд Инарос своих воинов? Я не знал.
****
Мы перешли зал. Остановившись перед деревянной резной дверью, старик погладил стену. Так гладит свое дитя родитель или мастер – свое творение. Стена задышала медленнее под ладонью старца. Тот взглянул на нас глубокими глазами и вошел в темную комнату.
Следом вошел я и сразу очутился в небольшой комнате, уютно обставленной и ухоженной. В отличии от остальных помещений Замка, в этой комнате угадывался потолок. В центре его было отверстие. И я сразу услышал звуки ночи. Пели цикады, выли волки на полную луну, а она, хозяйка ночи, прокрадывалась лучами в комнату. Но, не доходя до пола, лучи растворялись в воздухе…
Шорох. Я оглянулся: мои спутники вошли в комнату.
Она действительно оказалась мала. Мы стояли, столпившись у порога. Лишь старик чувствовал себя комфортно. Он прошел в другой конец комнаты и сел на небольшое ложе. Светоч взлетел к потолку и осветил все кругом. Мы увидели на стенах полотна с надписями, полки, забитые летописями и манускриптами, и шкуры, разбросанные на полу и на ложе. Старик был здесь как свой, такой же древний, как и все вокруг.
Но потом он резко приказал Айлин снять свое волшебство. Девушка в удивлении подчинилась, и светоч исчез. Тогда в темноте, через которую в тусклом свете лунных лучей угадывался силуэт старика, раздались хлопки в ладоши. Старик хлопал, и с каждым его хлопком одна из стен зажигалась легким зеленоватым светом. Стало светло, словно и не ночь сейчас была, но яркий день.
