А главное и меня к исповедующим единобожие приписали! Может и правда отец окрестил меня в младенчестве, но Артос или кто-то другой просто не успели мне про это рассказать? В любом случае надо этот вопрос изучить, что бы впоследствии не попасть впросак, а то не так перекрещусь, невпопад помолюсь и неизвестно, что со мной сделают местные.
– Кажись скоро придем! – прогрохотал Кионд, развернувшись на ходу вполоборота к нам.
Я встрепенулся и огляделся. Глубоко уйдя в размышлениях я совершенно не обратил внимания на то, что на землю надвигались сумерки. Прямо перед глазами красный диск солнца почти на половину опустился за горизонт и свет потихоньку уступал место серой мгле.
– Смотрите внимательнее по сторонам! Где-то рядом должна быть хижина, про которую говорил Хартмар, – обратился к нам Кионд.
Не останавливаясь он вытягивался на цыпочках и пытался разглядеть что-то впереди.
– Только далеко от дороги не разбредайтесь! Тут можно и в болотину угодить, а потом всю ночь грязь с одежды счищать будем.
Я чуть отошел в сторону от Кионда, что бы его широкие плечи не загораживали мне обзор и стал смотреть по сторонам ища хоть что-то напоминающее жилье. Иногда приходилось все же опускать голову и глядеть себе под ноги из-за попадавшихся кочек, об одну из которых я неосторожно споткнулся и едва не растянулся поперек дороги.
– Кажись вон там виднеется что-то, – звонко проговорил Колмак и подойдя к Кионду ткнул пальцем куда-то в темноту.
Колмак остановился и, подав голову вперед, вгляделся в указанном направлении.
– И впрямь что-то есть… – тихо сказал он, – орлиный глаз у тебя!
– Скорее совиный, – устало проговорил подошедший Бадеро, – и очень надеюсь, что он нас не подвел.
Мы осторожно начали пробираться в ту сторону, куда показал Колмак и старались не сойти с дороги, которая в этом месте изгибалась крутыми петлями. На всякий случай я постукивал перед собой и по сторонам палкой, до жути боясь провалиться в вонючую трясину.
Проплутав еще с четверть часа, мы вышли к небольшой хибаре стоявшей на низком холмике. Крутые досчатые ступени крыльца вели на широкую открытую террасу, покоившеюся на толстых сваях высотой с человеческий рост. Сам дом опирался всеми четырьмя углами на гигантский плоский валун наполовину вросший в землю. Стены дома были сделаны из хорошо подогнанных, но тонких, с мужское предплечье, бревнышек. Хотя и действительно – зачем изводить хорошие толстые бревна на жилье, которым пастухи пользовались лишь в летнюю пору?
Первым входной дверью скрипнул Кионд и зашел внутрь.
– Аккуратнее шагайте, – громко вынеслось наружу, – тут на полу хлам всякий валяется.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
